ВЛАДИМИР МОЛЧАНОВ

ПЛАКУЧАЯ ИВА
Из трёхтомника «Писатели Белогорья» (2014)


*  *  *

По метрикам я — сын земли кубанской,
А по корням отцовским, по нутру
Я — веточка берёзки таволжанской,
Сосновая хвоиночка в бору.

Мне не ходить дорогою чужою,
Своя тропинка всё-таки милей.
Где б ни был я — всегда живу душою
На родине, на отчине моей.

Пускай другим ни холодно ни жарко,
Чья жизнь летит, как по ветру листва.
Ты не суди их строго, Таволжанка,
Иванов тех, не помнящих родства.

Не слушай ты насмешки их и хохот,
Чтоб чистоты своей не замарать.
Хоть без тебя прожить они и смогут,
Но без тебя не смогут умирать...

*  *  *

Если я и во что-нибудь верую,
Если в жизни куда-то стремлюсь, —
Это только в село своё вербное
Со спокойным названием Русь.

Днём и ночью душа озабочена:
Как село там родное живёт?!
Беспокойно стою на обочине,
А дорога стремится вперёд.

А дорога стремится непраздная —
В оба глаза гляди да гляди.
Слышу песню — запевы всё разные,
А припев непременно один.

Всё же веруя в лучшее, верное,
Сквозь туманы, сквозь слякоть прорвусь.
Здравствуй, здравствуй, село моё вербное
Со спокойным названием Русь...



*  *  *

Деревьев озябших увядший наряд, —
Наверное, скоро завьюжит.
Лишь солнечно гроздья рябины горят
Решительным вызовом стуже.

Земля остывает, чернеет земля,
Всё ниже и сумрачней небо.
Зелёным огнём полыхают поля,
А тучи как будто из снега.

И так захотелось мне осень продлить,
Рукой отодвинуть метели.
Я из дому вышел, чтоб птиц проводить,
А птицы уже улетели...



РОДНИК

Давным-давно всё это было,
Но вдруг пришло издалека:
Рябина красная рябила
У голубого родника.

И день звенящий шёл на убыль,
А мы притихли оттого,
Что пили воду — губы в губы —
Из отраженья своего.

С годами память не остыла,
Хоть мы расстались навсегда,
И обжигает с прежней силой
Та родниковая вода.

Когда слабее станет биться
Больное сердце поутру —
Я к роднику приду напиться
И с чистой совестью умру...



*  *  *

Всё будет, конечно, как надо.
И всё-таки жаль мне, когда
Уходят деревья из сада,
Уходят от нас навсегда.

Печально стою у ограды.
И кажется мне, что сейчас
Совсем не деревья из сада,
А люди уходят от нас...



*  *  *

И солнце в тучах не померкло,
И гром не грянул в небесах,
Когда в селе ломали церковь
У всей округи на глазах.

На битых стёклах гасли блики,
Старухи плакали, шепча.
Глядели свергнутые лики
Из-под обломков кирпича.

В глухом бору кричали птицы,
Как будто знали наперёд,
Что с нами в будущем случится
И после нас произойдёт...



*   *   *

Достаёт до костей
Зимний ветер снова.
Что-то нету гостей
Из села родного.

Ах, ветра вы, ветра —
Силы непомерной.
Мне опять до утра
Не заснуть, наверно.

Будет лампа стоять
Тускло, одиноко.
Будут звёзды сиять
Высоко-высоко.

Будет дом без вестей,
Как язык без слова.
Что-то нету гостей
Из села родного...



*  *  *

             Михаилу Кулижникову

Нет ни тучки в синеве,
Впору ветру дунуть.
Хорошо лежать в траве —
Ни о чём не думать.

С ребятнёю пошутить,
Дым пускать колечком.
И блаженство ощутить,
Бултыхнувшись в речку.

Не спешить, да и не ждать,
Прикорнуть в цветочках.
Хорошо в траве лежать,
Хорошо и — точка.



*  *  *

Не скажу, что жизнь нещадно била,
Хоть и не безоблачной была.
В детстве меня бабка не любила —
Ни одной конфетки не дала.

Нелюбовь её была глубока
И была превыше её сил.
Нелюбовь её была от Бога,
Потому что нехристем я был.

В ней жила до смерти в Бога вера —
От неё её не отвратить.
И меня — подростка-пионера
Всё в неё хотела обратить.

Я ж, язык ей показав с порога,
Убегал, икону сняв опять,
А она вослед: «Побойся Бога...
Бог за это может наказать...»

Лишь теперь узнал я, словно новость,
И мой пыл безбожия угас:
Вера в Бога — это вера в совесть.
Сколько же безбожников у нас?

И моя душа вдруг загрустила,
Вспомнив мои прошлые дела.
...В детстве меня бабка не любила —
Ни одной конфетки не дала.



*  *  *
                      Наде

Как осенних полей зеленя,
Как весеннего леса одежда,
Две надежды теперь у меня:
Это — Ты и на Бога надежда.

Ты умеешь, как солнце, светить,
Уповать в милосердье глубоком.
Вас мне очень легко совместить,
Так как все мы здесь ходим под Богом.

Я бегу за тобой по следам.
Ну а если порой и обижу —
Я твоей доброты не предам,
Я твоей красоты не унижу.

Мне душою к тебе не остыть,
Так что это пускай не тревожит.
То, что ты мне сумеешь простить —
Бог простить мне, конечно, не сможет.

Всё святое заветно храня,
Ты живёшь и не знаешь: как прежде —
Две надежды теперь у меня,
И никак мне нельзя без надежды...



ПЛАКУЧАЯ ИВА

И снова я вспомнил родимый свой дом,
Где детство промчалось счастливо,
Где рядом с берёзкой под нашим окном
Смеялась плакучая ива.

Текли надо мною и дни, и года,
Как речки вода говорливо.
И детство, и юность ушли навсегда —
Осталась плакучая ива.

Теперь этой ивы давно уже нет,
Но в памяти вижу, как диво:
Сквозь годы печалей, сомнений и бед
Смеётся плакучая ива.



*  *  *

Белым снегом заметелило мой сад,
На рябинах красны солнышки висят.
Ветр позёмкою сечёт по городьбе,
Шелестит, как шустрый веник, по избе.

В том знакомом незнакомом мне саду
По тропинке безоглядно я бреду.
Хрупок лёд, как будто весь он из слюды,
Засыпает снег вослед мои следы.

И бреду я, и бреду я наугад.
Белым снегом заметелило мой сад.
Не заметил, как добрёл я до седин,
Как погасли красны солнышки рябин...



*  *  *

Наверно, я мало успею,
А надо бы много успеть:
Пройти бы тропою своею,
Суметь бы по-своему спеть.

В безвестность слова мои канут,
Нет веры в их надобность вновь,
Но в будущем, может, проглянут
Надежда из них и любовь.

Успеть бы сказать их... Успеть бы
Дать песне и крылья, и высь.
...От мига рожденья до смерти
Всего-то и времени — жизнь!..



Источник: Писатели Белогорья. В 3-х томах. Т. 2. Стихотворения и поэмы. — Белгород: Константа, 2014. Стр. 322-329





Виталий Волобуев, подготовка и публикация, 2017