ВАЛЕРИЙ ИГИН

ПОСЛЕВОЕННОЕ КИНО
Из трёхтомника «Писатели Белгорья» (2014)


СТИХИ О ВЕЛИКОЙ ПОБЕДЕ

Она не пришла к нам как гостья
На званый и чинный обед.
Она избавленьем от горя
Зажгла свой спасительный свет.

В родстве она близком с Мессией —
Воочию святость видна.
И Знамя её Россия
Возносит на все времена!

ИДУТ ВЕТЕРАНЫ...

Идут ветераны последней,
Последней войны мировой,
Оставив потомкам в наследье
И мир, и победный покой.

Идут ветераны, бодрятся,
В их честь — и поющая медь.
Дай Бог им в строю оставаться
И вдаль беспечально смотреть.

Уходят солдаты столетья,
Сжимается сердце в комок.
Как будто из битвы последней
Вернуться я им не помог...



*  *  *

Соловья сразила пуля на рассвете
В крошечном гнезде и наповал.
Это было летом в грозном сорок третьем.
Кто стрелял, историк не сказал.



ВЕТЕРАН

Сидит ветеран у глухого окопа,
Приехал по зову погибших друзей.
Пред ним, как слезами, наполнена стопка,
По кругу пошли вспоминания с ней.

Не слышит никто, лишь морщинится пашня,
Да память звенит в борозде за холмом,
Чтоб каждой травинкою, зёрнышком каждым
Всем людям поведать о встрече потом...



*  *  *

Танковое поле — пядь, не боле,
Точечка на карте полевой,
Где победной радует судьбою
Всех живущих в стороне родной.

Я горжусь, что к той судьбе причастен.
Здесь живу и, волею дыша,
Каждый миг мне наполняет счастьем
Всех полей спасённая душа!



*  *  *

Юбилеев памятные даты
И с трибун звучащие слова
Принимают Родины солдаты
Со слезой счастливой торжества.

Я согрет их непогасшим взглядом,
С ним заветно слышатся слова
И отца, бывалого солдата:
«Выше мира нету торжества!»



*  *  *

О слёзы матерей — сосуд вселенский
И в нашем веке льётся через край.
Кто остановит — ум не скажет детский
А взрослый стонет — лучше и не знай..



*  *  *

                  Ю. Друниной

1.

Хмурый вечер скулил за окном,
Взгляд наполнил тяжёлой слезою,
Предвещая свиданье с дождём,
Испытанье, как прежде, грозою.

Ни призыва округи:
— Уймись,
Отойди от окна до рассвета.
Ни звонка телефона:
— Крепись,
Успокой в себе душу поэта.


Одиноко качается луч
Фонаря на высоком заборе.
Свет стрелою блеснул из-за туч,
Дождь действительно начался вскоре.


2.

Хмурый вечер за серым окном
В ожидании ночи с тревогой
Смотрит на небо, смотрит кругом —
Пустота тут и там на дороге.

Но откуда тревога взялась —
Поводырь иступлённых сомнений.
Даже небо утратило власть:
Потемнело вдруг без объяснений.

И, конечно, уже не до сна.
Да и сон ведь не лучшее средство,
Если память тревоги полна
И страданьем прострелено сердце...



ПОСЛЕВОЕННОЕ КИНО

Послевоенное кино,
В котором в каждом кадре праздник,
И стар и млад до слёз все рады
Живое видеть полотно.
Послевоенное кино.

То никогда нельзя забыть,
Ведь волшебством своим герои,
Как будто всюду радость строят,
Пытаясь тем соединить,
Что никогда нельзя забыть.

И будни страхов, бед, разрух
Уж не измерить прежней мерой.
Кино... и волшебство вокруг...
И будни страхов, бед, разрух
Лечили души светлой верой.



ТЁТЯ ПОЛЯ

Тётя Поля — Полина, соседка,
Через многие годы разлук
Я тебя вспоминаю нередко
И гостей твоих радостный круг.

Вспоминаю и мужа, и деда,
И троих шаловливых детей,
Обстановку по прихоти бедной
В стылой хате из глиняных стен.

Вспоминаю — зима, посиделки,
Сколько женщин — считать не берусь.
Но сверчковую грусть под загнеткой
Изучил я душой наизусть.

Ну а более всякой приметы,
Вместе с тем и приметой навек,
Вспоминаю твой звонкий и светлый,
Неиспорченный тяготой смех.

Вызывал он во мне восхищенье,
Хохотали все в доме до слёз.
Отступали любые сомненья,
Уходила опасность угроз.

Расходились, чтоб встретиться снова
В доброй хате великой страны.
Обменяться молитвенным словом —
Лишь бы не было новой войны.

Тётя Поля теперь одинока,
И всё чаще глядит на погост.
— Ехать к детям — сплошная морока.
Кто я в городе — званый ли гость?

И смеётся, как прежде, Полина.
Мне же ныне не очень смешно.
Было время — смех лился счастливым, —
Боже, как это было давно...



ДУБ

Ветры гнули — не согнули.
Старость гнёт — не перегнёт.
Много раз вонзались пули,
Чьи они — да кто поймёт?!

Не сгибался от неволи,
Вскинув ветви гордо ввысь.
Он, борясь с нелёгкой долей,
Утверждает силой Жизнь!



МАМОЧКЕ

Мамочка, мама, родная,
Только ты сможешь понять,
Как мне любви не хватает,
Чтобы её не терять.

Рядом с тобой был я смелым.
Душ нераздельных слеза
Ныне в краю беспредельном
Нежно омоет глаза...



КИСЕЛЁВКА

Где б я ни был в дороге далёкой,
Мчась под парусом прожитых лет,
Всюду снилась моя Киселёвка
И встающий над нею рассвет.

Ну а если случалось в тумане
Затеряться средь страхов и бед,
Круг спасательный воспоминаний
Киселёвка мне слала вослед.

И разлука, стыдясь, отступала,
И в душе становилось светло,
И наполненный радостью парус
Курс держал на родное село!



*  *  *

Звенит коса неистово,
Да так, что тонкий звон
В просторы травянистые
Летит за горизонт.

Кошу я травы бережно
И, смахивая пот,
Бросаю взгляд с надеждою
На радужный восход.

Сияет даль покосами
Над линией реки.
С неистовыми косами
Повсюду мужики.

И слышится былинная
Доподлинная весть
Над Холкинской долиною:
— Руси начало здесь!



БЕЛОГОРЬЕ

Белый край мой — Белогорье,
Праздник светлый и святой,
Ты и в радости, и в горе
Окрыляешь добротой.

Так судьбою, видно, велено,
Где родился я и рос,
Там любви моей вселенная
И к другим вселенным мост.

Жизнь дарует возвращенье —
Вспомнить первую любовь:
Белый край — моё крещенье
Словом,верой и судьбой.



Источник: Писатели Белогорья. В 3-х томах. Т. 2. Стихотворения. Поэмы. — Белгород: Константа, 2014. Стр. 143-151



Виталий Волобуев, подготовка и публикация, 2016