ГАЛИНА СЛЁЗКИНА

ОТ СЛЁЗ ГЛАЗА МОИ УСТАЛИ...


*  *  *

Звенел февраль весеннею капелью,
Светило солнце, таяла вода.
Он не грозил морозом и метелью,
Ушла зима неведомо куда.
Но в марте небо резко потемнело,
Остекленела талая вода.
На Масленой неделе вьюга пела,
И ветром разрывала провода.
Ну а потом внезапно потеплело,
Всё снова стало на свои места,
Лишь солнце выходить не захотело –
Настали дни Великого поста.



*  *  *

Даруй, судьба, душе смиренье,
И бесконечный тяжкий труд.
Пускай и ревность, и смятенье
Из сердца навсегда уйдут.

Даруй мне днём труды без края,
А ночью тихий ровный сон.
Я не прошу соблазнов рая —
Хочу, чтоб ад был побеждён.

Пускай любовь не обжигает,
А греет солнцем сентября.
Пусть дни, как птицы отлетают,
Блаженство тихое даря.



*  *  *

Как дикий оползень — любовь,
Сместила почву под ногами.
И, разбивая ноги в кровь,
Бреду неверными шагами.

А позади и жизнь, и смерть,
И бед минувших след кровавый.
Но это всё сумел стереть,
Твой взгляд горячий и лукавый.

Вне времени и вне стыда,
Кружит меня седая вьюга.
Так обрела я навсегда,
В тебе врага, а может, друга.



*  *  *

Деревенька, где отец родился,
Церковь на пригорке меловом…
Хочется в былое возвратиться,
Оказаться в домике родном.

Не во сне, а наяву б увидеть,
Тот плетень, и тот цветущий сад.
Знать, что дед гостям навстречу выйдет,
Точно так, как много лет назад….

Но вовек я больше не поеду,
Нет избы, и сада в цвете нет.
Нет отца, принёсшего Победу….
И тебя уж нет, любимый дед!



*  *  *

С времён библейских и поныне,
Шумит земная круговерть.
Умом прикинешь — сердце стынет,
У всех одна и жизнь, и смерть.

Всегда страдала мать – Россия,
Ещё от кочевых племён.
И всё ж детей она растила,
Темнейших не боясь времён.

И жил народ в любви и вере,
С надеждой на грядущий день.
Жил щедро, мудро, в полной мере,
Чтя стариков, любя детей.

И не мешала им стихия,
Той политической чумы —
Прогнозы, новости лихие,
Всё то, чем бредим нынче мы...

Но не изменят все витии,
Извечной драмы бытия.
Пусть грянут новые стихии,
Судьба у каждого своя.

И всё старо на этом свете,
И не политикам понять:
Что значит дом, что значит — дети,
Что значит жизнь, что значит — мать.



*  *  *

Шестое января, сочельник —
Улыбка милой старины.
И как приятен понедельник!
От Новогодней суеты,
Устали, приуныли мы...

Не хочется, ни пить, ни есть,
Помыв полы, убрав посуду.
Тихонько б под иконы сесть,
Пред Божьей Матерью склониться:
Младенцу-Богу помолиться.

Ах, почему же мы не верим!..
Своею мерою всё мерим.
Себя считаем лучше всех,
И только в ближнем видим грех.

О, Боже, Боже, научи!
О, Боже, Боже, не остави
Сердца пустые без любви,
Без покаянья и печали.



*  *  *

Да, лет на сто я опоздала,
От всех, с кем вместе начинала.
Успеха сладкое вино,
Испили все, давным-давно.
А у меня... Вот незадача —
За неудачей, неудача.
За горем, горюшко –
Беда... И голова уже седа.
И, право, до того ли было:
Ведь не одна уже могила,
Собой украсила погост...
Один успех мой — море слёз.
А чтоб тоску свою унять,
Я всё пытаюсь догонять.
И жажда — всё исправить вновь
Пьянит, как первая любовь.
И всё же я не понимаю –
Зачем счастливцев догоняю.
Зачем мне призрачный успех,
Минута жалкая утех —
Что я успела, не отстала,
И нечто важное сказала...
Утешит ли меня оно,
Успеха горькое вино...



*  *  *

От слёз глаза мои устали,
И на молитву нету сил.
Неужто все труды пропали,
И не поднять душе уж крыл?

Ведь остаётся так немного...
Христос Воскресе! — запоют.
Поста великого дороги,
Кого-то к Богу приведут.

А я останусь у окраин,
Постыднейшего бытия.
И лишь усердным покаяньем,
Очистится душа моя.



*  *  *

Знойным утром снилась мне зима,
Будто за окошком вьюга выла.
И гудело пламя, чуть дымя,
В печке, о которой все забыли.
Улыбался радостно отец,
Обметая ноги у порога:
«Эх, подброшу я ещё дровец!»
Был мороз, и снега было много...
Я от сна очнулась, наконец,
Защемило бедное сердечко:
На погосте мой давно отец,
А весною выбросили печку.



*  *  *

Какое солнце на дворе!
Как будто вспять метнулось время.
Душа готова сбросить бремя,
И очутиться... в сентябре.
И в том лесу, что часто снится,
У родника тебя обнять...
Но разве сможешь ты понять,
Как мне одной теперь томиться...
У счастья память коротка,
И в чьей теперь твоя рука?..
Жаль — сентябрю не повториться.


2016


Публикуется по авторской рукописи





Виталий Волобуев, подготовка и публикация, 2016