НИКОЛАЙ ГРИЩЕНКО
ЖИВУТ ВО МНЕ ПОСЛУШНИК И КОЧЕВНИК
ЧЁРНЫЙ КВАДРАТ
Сто лет назад, в декабре 1913 года,
в футуристической опере
публике впервые был представлен
«Чёрный квадрат» Казимира Малевича
Сбиралась там всякая нечисть
В подвалах России усталой…
И ей был представлен Малевич,
Создавший квадрат небывалый…
И чёрную злобу копивший
Веками для тёмного дела,
Явился, явился, явился,
Явился в российских пределах…
И чёрный квадрат, как икона,
Был поднят над нашей землёй,
Чтоб символ чужого закона
Навеки повис над страной…
Вся нечисть сбивалась к квадрату
И долгие пляски вела,
Молчали притихшие хаты,
Предчувствуя гибель села…
А в кожанках шли комиссары,
Бросая народ на врагов…
Нечистый над Родиной шарил
И верные слуги его…
И грабили, грабили храмы,
И золото рвали с икон,
По-зверски бесясь, и упрямо
Внедряли свой чёрный закон.
И догма с мечом обретала
Реальность в просторах страны,
Где тень от квадрата витала,
Сияя в лучах сатаны.
Вся нечисть молилась квадрату
И чёрную мессу творила…
И вера России распята,
А вставших за веру — убили…
И кровью умылась Россия
Под чёрную мессу квадрата,
Готовился новый мессия
И мир захватить, и всё злато,
А русских бросать, словно хворост,
В огонь мирового костра,
И выжечь последнюю совесть
У тех, кто забыли Христа…
А тех, кто оставили веру,
В грядущие дали вести,
И новую строить химеру,
И трупами гати мостить
В огромное тёмное царство,
Где солнца живого не будет,
А будет одно государство,
И будут послушными люди,
Забывшие имя — Россия,
Обычаи предков и нравы.
Им явится новый мессия
В сиянии мощи и славы.
Ему покорятся народы,
А он их клеймами пометит,
Под песню о полной свободе
Посадит их в новые клети
И чёрные дыры засветит
Огнём мировых катаклизмов,
И вырастут новые дети,
Не ведая слова — Отчизна…
МОНОЛОГИ СТАРОГО СОЛДАТА
Из цикла
И снилось мне — как будто я богат...
(Из песни)
И снилось мне — я вечный воин,
Иду с дружиной Святослава
По обезлюдевшему полю
Я на Итиль и жажду славы.
Враги повержены, герои
Уже на поле Куликовом,
И вот молюсь я перед боем,
И к Богу обращаю слово.
Враги бегут, я вновь на поле
Полтавской битвы пеший воин,
Иду я посредине строя,
И Родина идёт за мною.
Бородино дымит грозою,
Французы движутся рядами,
И вновь молюсь я перед боем,
И Родина встаёт за нами…
В Карпаты нас ведёт Брусилов,
И мы сминаем австрияков,
Как долго же судьба носила
Меня вдоль пограничных знаков…
Под Прохоровкой был я ранен,
Но вновь пошёл в огонь сражения.
Два года нам ещё останется
До вражеского поражения.
И я был правым в годы те,
С надёжным автоматом и гранатами,
Я гордо шёл по городской черте
Чужих столиц в апреле сорок пятого.
И кто был враг мне той порой,
Нетрудно было разобраться.
Я шёл вперёд, я был герой,
Ведь я умел тогда сражаться…
И снова враг, но он невидим,
Что делать мне, порой не знаю,
Но Родину не дам в обиду,
И сгинет армия любая
Среди простора векового
Мы выстоим опять, я знаю!
Мы не потерпим власть чужого
В просторах Родины без края.
* * *
Живут во мне послушник и кочевник,
Без края степь и келья два на три...
Гляжу на мир под благовест вечерний,
И ухожу смиренно в монастырь...
Лечу в седле под пыль и крик атаки,
Гляжу безмолвно в низкий потолок,
Мой дух прошёл молчание и драки.
Мой дух устал от тишины и склок.
Он хочет в степь, забыться на просторе,
Затихнуть в келье и молчать, молчать...
Мой дух устал от радости и горя,
И он молчит; но мне дано кричать.
Кричать о том, что дух мой убивают,
Теснят из степи, и из кельи вон...
И что болит душа моя живая,
Пока ещё не взятая в полон...
«Сарынь на кичку! — я кричу. — Ребята!»
И на коня — кочевник и монах,
Пока ещё душа над бытом не распята,
И в небесах трепещет русский стяг!
Хватаю Знамя и лечу над миром,
Храпит мой конь, почуяв зов степи.
«О, мои деды, дайте, дайте силы
По нашей жизни знамя пронести...»
РАССТРЕЛЯНЫ ДИНАСТИИ РОССИИ...
Расстреляны династии России,
Династии учёных и врачей,
Династии, что верой ей служили…
О, где же взяли столько палачей?
Убиты — Царь, убиты дети,
Убиты пахари твои,
Почти что целое столетие
Заря в крови...
И обезглавленные храмы
Над онемевшею землёй
Глядят в обугленные рамы
И в ямы с талою водой...
А сколько в ямах?
Сколько в ямах...
Молчи, история!
Молчи...
И только глухо и упрямо
Над миром колокол кричит.
О, как он выжил в эти годы,
О, как не вырвали язык,
Когда вождям слагали оды,
А он пылился в огороде,
Всей медью сдерживая крик...
И вот кричит,
Но кто услышит,
Когда оглохли мы давно,
Когда всем миром вместо пищи
Вкушали красное вино
И красные несли знамена,
Чем больше крови, тем красней...
Но забывали поимённо
За правду павших сыновей...
А честь России,
Честь России...
Увы, мы вспомнили о ней
Лишь в час, когда чужие крылья
Закрыли буйство площадей...
И снова лучшие в атаку...
Кто выжил, тот иди вперёд...
Удел солдатский одинаков,
И если Родина зовёт,
Династии на поле брани —
И хлебопашец, и воитель...
Они уже в полях не встанут,
А вы их память сохраните...
Расстреляны династии России,
Династии учёных и врачей,
Династии, что верой ей служили.
О, где же взяли столько палачей...
НА КРОВИ
Как много, Отчизна, красивых
Церквей на просторах твоих,
Но лучшие Храмы России
Народ возводил на крови...
И памяти павших звучала
Церквей колокольная медь,
Что славу убитых венчала,
Сияя в крестах на заре...
И все похоронены были,
И все обретали покой...
Но сколько же наших убили
На той огневой, мировой,
Что звала в гренадские степи,
Но братскую кровь замесила.
От крови той люди ослепли
И били друг друга в бессилии...
И пьяные кровью бросали
Оружие в Чёрное море...
Но долго палач комиссарил
Под смрад пулемёта на зорях
Так сколько же Храмов поставить
На пролитой крови тех лет?..
Давно уже люди не славят
Величие наших побед...
И сил не хватает на храмы
Ни красным, ни белым бойцам...
Неужто потомкам оставим
Над миром лишь дым от свинца...
Но коль не хватает на храмы,
Хоть крест бы поставить один
Над этой огромною ямой
Безвинно погибшей родни...
Я ВЕРЮ
Россия вставала из праха.
А пепел летел по степи.
И рвало ветрами рубаху,
И отсвет пожаров слепил...
Но зори ее омывали
Волшебной живою водой,
И скорбные очи сияли
Тоскою и правдой святой...
Россия,
Россия, Россия...
В жестокие годы твои
Сынов твоих лучших скосили
И лучших на плаху свели.
О, сколько легло их во мраке
Твоих бесконечных полей!..
Особым их метили знаком,
Всех лучших твоих сыновей...
Разбросаны русские кости
От Мурманска до Колымы...
И снова нежданные гости,
Которые хуже чумы...
И справа пылают пожары,
И слева Россия горит...
От крови и пламени алая
Рубаха дымит на груди...
Под пеплом дымится Россия...
Но слышу я — хоры поют.
И вижу огромные крылья
Укрыли Отчизну мою...
И снова из крови и праха
Россия на ноги встает,
И мечутся вороги в страхе,
А солнце победу поет...
Лучи золотые над миром
Опять рассылает Господь,
И новую светлую силу
Приемлет окрепшая плоть...
Но вижу — охотники те же,
Союзники мрака и тьмы,
По телу пытаются резать,
Когда она горестно спит...
Не спи, просыпайся, Россия!
Не дай свое тело разъять...
В кулак собирай свои силы,
А мы будем насмерть стоять...
Я верю, что солнце Победы
Опять запылает в ночи...
Из праха поднимутся деды
И камни возьмут, и мечи,
И строить научат нас храмы,
Которые рушили мы...
Восстанет Россия из ямы
От Мурманска до Колымы...
СУМЕРКИ
Дожили мы до светлых дней,
Когда одни туманы светят,
А свет, излитый на людей,
Рассеян в сумерках столетий...
Но свет тумана, он неровен,
По кругу водит он людей,
В нём остро слышен запах крови
И гул недобрых площадей...
Но люди в пеленах тумана
Идут на этот странный гул
И исчезают в клубах странных,
Передоверившись ему...
А души их в потёмках бродят,
Им неуютно, одиноко,
Но свет, он так и не приходит
Ни с Запада и ни с Востока
В МОСКВЕ
Весь этот блеск не про меня…
И бары, и ночные клубы
Напрасно в темноте горят
Оскалами забавы грубой.
Я прохожу сквозь этот бред
Безумия и пьяных оргий
На одинокий, слабый свет,
Идущий от копья Георгия…
О, дай мне силы, наш святой
Сразиться с нечестью на славу,
Пусть крест восстанет золотой
Вновь над Москвою златоглавой…
Как испохабили её,
Как исказили лик столицы,
Но верю, ангел пропоёт
И снова дух наш возродится…
* * *
— Бабушка, а где мой папа?
— Черти яром погнали...
(Из разговора)
Опять звонят колокола
Над скорбно-молчаливой Русью...
До горизонта даль светла,
Усыпанная белой грустью.
Опять сугробы намело
Земля под ними и не дышит,
И спит притихшее село,
Забытое в зиме по крыши...
Такая Русь в снегах, в заботах,
Лежишь, покорная векам,
Всю чёрную свою работу
Свалив на плечи мужика...
А он уже не то, что было, —
Не та силёнка, стать не та,
И повыматывали жилы,
И отлучили от креста...
Но щедро водкою поили,
Чтобы деньгу вернуть назад.
И люди пили... Люди пили...
И забывали образа...
И не один уже с чертями
В бреду носился по селу,
А сколько их ушло ярами?
И где они нашли приют...
По городам, великим стройкам,
По лагерям, по ЛТП
Бросала их судьбина горькая
И позабыла след теперь...
А в деревнях светло и пусто.
Стоят сугробы высоко,
И молятся с вселенской грустью
Старухи в темноту икон...
И их морщинистые лица
Мелькают долго при свечах,
А кто научит нас молиться
Чтоб пустоту избыть в очах...
Чтобы душа была во взгляде
И свет струился на людей…
О, сколько же излито яда
В просторы Родины моей…
И кто, когда раздавит гада,
И где тот всадник на коне…
* * *
Набоков бабочек ловил
И баловал легко со словом,
За что признанье получил
В наш век кровавый и суровый.
Писал «Другие берега»,
«Защиту Лужина», «Лолиту»,
Любил альпийские снега
И стал всемирно знаменитым.
Но что, скажите, от того,
От бабочек его радужных,
От холода его снегов,
Когда он Родине не нужен?
Источник: «Российский писатель», 2014
На страницу автора
Марина Щенятская, Виталий Волобуев, подготовка и публикация, 2022