ВИТАЛИЙ ВОЛОБУЕВ

ПАМЯТИ ЛАРИСЫ ПОНОМАРЁВОЙ
Венок сонетов

1.

Ушла, оставила, сгорела,
Перечеркнула неба свод,
Как будто вырвалась вперёд
Из пут мешающего тела.

Не жизнь земная надоела,
Дней монотонных череда,
Душа о высях горних пела,
И вот — отправилась туда.

Так пролетевшая звезда,
Сгорая в небе без следа,
Не бьётся о земную твердь.

Но, осветив на миг планету,
Не всё ль равно огню и свету
Была ли жизнь, была ли смерть?

 

2.

Была ли жизнь, была ли смерть,
Для Тьмы и Света всё едино,
Их в наших душах поединок
Определяет, что нам петь.

Не всякому дано посметь
Судить как ровня все стихии.
И что за средство — не стихи ли —
Для добролова крюк и сеть?

Кому похвастаться уловом,
Когда не все владеют словом?
Не всем открыта эта дверь.

Ведь нет вопроса для кого-то —
Чтo жизнь — за душами охота
Или сплошная круговерть?


3.

Когда земная круговерть
Словно метель, скрывает дали,
Увидишь в этой мгле едва ли,
Что там темнеет — куст иль зверь.

Мы в наши дни жесточе стали,
Нет ни минуты для души,
Для очищающей печали,
Никто не скажет — не спеши.

Те, кто ушёл, своим уходом
Нас упрекают с каждым годом,
Что нам до вечности нет дела.

Но понимаешь, вспоминая,
Что жизнь теперь уже иная,
И тьма немного поредела.
 

4.

Да, тьма заметно поредела,
Когда зажёгся горний свет,
И обозначились пределы
Минувших и грядущих лет.

И понимаешь — больше нет
Лет убегающих в запасе,
И прожиганье дней не красит,
Но твой же заметает след.

С чем ты ушёл, что ты оставил,
На это нет бесспорных правил,
Всю жизнь ты ищешь сам ответ.

Но вот ушла, сгорела муза,
И на душе не стало груза,
Остался лик, остался свет.


5.

Остался лик, остался свет,
Не остывающее пламя,
Она и не рассталась с нами
За чередой немногих лет.

За пеленою многих бед
Она как реющее знамя,
В иное уходящий след,
И призрак, следующий с нами.

Во столько лет, в такую рань
Однажды заглянуть за грань
Она, несмелая, посмела.

И потому ещё не раз,
Вернётся, чтоб поправить нас
Из-за последнего предела.

 
6.

Из-за последнего предела,
Как из былого, нет возврата,
Как не вернуть былого тела,
И не восполнить все утраты.

Но мы ведь сами виноваты,
Во всём, о чём потом жалеем,
Каким бы сладостным елеем
Не наполняли слов палаты.

Так и меня теперь тревожат
Слова, что не казались ложью,
И обещанья давних лет.

И всё манит нездешней дланью,
Как на желанное свиданье,
За горизонт ушедший след.


7.

За горизонт ушедший след
Той, с кем как в сказке жили-были
Хоть несколько счастливых лет,
Не занесёт забвенья пылью.

Особенно, когда уж нет
Запаса лет для жизни прежней
И ты вступаешь в возраст нежный,
Когда готов любить весь свет.

Но не находишь интереса,
И от ребра гоняешь беса,
Чтоб сердце снова не сгорело.

И сам того не понимаешь,
Что тень уже напоминаешь
Душой оставленного тела.
 

8.

Душой оставленное тело
Напоминает хлам ненужный —
Вот только что — жило, хотело,
Теперь ему желанья чужды.

Жить без желаний — что за дело?
Посильно это лишь немногим,
Себя смирившим и убогим,
Живым, ушедшим за пределы.

Увы! Наперекор смиренным,
Я наслаждаюсь телом бренным,
Когда в ребро вселится бес.

А за грехи не мне отмщенье,
На то, коль заслужу прощенье
Есть воля вышняя небес.


9.

Лишь воля вышняя небес,
Решая — червь ты или гений,
Дарует таинства телес
Или лишает наслаждений.

Но если есть в тебе замес
Божественной и тленной глины,
Ты сам творец наполовину,
Чтоб мир воздвигнуть из словес.

И снова обратиться в тлен,
Но не признать и этот плен,
Свободу сотворенья зная.

Пока тверда твоя рука,
Безумствуй и твори, пока
Есть воля-вольная земная.

 
10.

Есть воля-вольная земная,
Пусть и в пределах Высших сил,
Но кто её, лихую, знает,
Тот не живёт «от сих до сих».

Ему доступна жизнь иная,
На острой грани двух миров,
На перекрёстке всех ветров,
Судьбой единственной играя.

И кто счастливее из нас —
Тот, кто рискует каждый час,
Или кто воли ждёт небес?

Вот потому, что жизнь — рулетка,
В которой куш срывают редко,
Есть к смерти странный интерес.


11.

Есть к смерти странный интерес,
Как будто хочется из сада
Уйти в далекий тёмный лес,
Откуда не было возврата.

И даже близкого утрата
Лишь приближает миг ухода
И уменьшает год от года
Желанье жить в пределах сада.

И жизнь окинув трезвым взглядом,
Довольствуешься тем, что рядом,
Земными адом или раем.

И понимаешь в этой роли,
Что даже и в земной юдоли
Своих пределов мы не знаем.

 
12.

Своих пределов мы не знаем —
Становится, когда творим,
Происходившее не с нами
Произведением твоим.

Наяда, фея ли лесная,
Из смутной памяти придя,
Под звуки летнего дождя
Тебя заманивает снами.

Кто в этих снах бывал, обратно
Пути не находил, понятно,
Он ищет до сих пор чертог.

Кто уловил однажды слово,
Не начинает жизни снова,
А пишет, подводя итог.


13.

Последний подводя итог,
Тот, кто любил и был любимым
Жалеет, что выходит срок,
А миг любви не уловил он.

И даже если б жить он мог
Века, он маялся бы ею
Неуловимою своею
Любовью, полною, как Бог.

Но видно только у порога
Земного царства вспомнишь Бога,
Небесный ощутив исток.

И как из снов уходит дева,
Так сила покидает древо,
Осенний падает листок.

 
14.

Осенний падает листок,
Кружится, вспоминая лето,
Пусть мал ему отпущен срок,
Но он впитал так много света.

И что за жизнь, когда б не это:
То солнце, то небесный дождь,
То ветер, приносящий дрожь,
О, доля чудная поэта!

Но слякоть, осень, холода,
Зимы грядущая беда —
У жизни строгие пределы.

Та, что была огнем и светом,
Окликнув словом недопетым,
Ушла, оставила, сгорела.


15.

Ушла, оставила, сгорела,
Была ли жизнь, была ли смерть,
Или сплошная круговерть?
Но тьма немного поредела.

Остался лик, остался свет
Из-за последнего предела,
За горизонт ушедший след
Душой оставленного тела.

Есть воля вышняя небес,
Есть воля-вольная земная,
Есть к смерти странный интерес.

Своих пределов мы не знаем,
Так, жизни подводя итог,
Осенний падает листок.

2007

Виталий Волобуев, подготовка и публикация, 2017