ГАЛИНА СЛЁЗКИНА

ОТПУЩУ ТЕБЯ НА ВОЛЮ
Из книги «Распахну свои руки, как крылья» (2015)



*  *  *

Злу волю дали, двери распахнули,
И словно чудище в притихший дом впихнули.

И раболепно поклонились: — Здравствуй!
Живи и будь! И разделяй и властвуй!

Уже так было! И не потому ли
Слова летят, как с выстрелами пули...

И встал на брата брат, как в предсказанье,
А там, где зло, — там слёзы и страданье!.

И тяжко жить, тоскуя в удивлении:
Все отвечают злу — непротивлением!

*  *  *

В больницу сборы... словно на погост!
Бессмысленны до жути разговоры.
И память о беде буравит мозг,
И ядовито вспыхивают ссоры.

Но зазвенит, забьётся в тишине
Надежда, как письмо с одною строчкой.
В который раз пообещает мне
От скорбной даты малую отсрочку.



ОСЕНЬ

Убраны — чернеют огороды,
Урожай упрятан в закрома.
А навстречу пасмурной погоде
Тихо приближается зима.

— Но куда, куда девалось лето? —
Молча сигаретою дымя,
Спрашиваешь ты и ждёшь ответа.
Ждёшь его и смотришь на меня.

Ну, а я и глаз поднять не смею,
Помня, как средь солнечного дня
Обнимал и называл своею...
Гибельной надеждою маня.

Как меня сжигало это лето
Знойною любовною тоской!
Только ты, мой милый, не заметил,
Как погасли зорьки над рекой.



*  *  *

Летним утром снилась мне зима,
Будто за окошком вьюга выла.
И гудело пламя, чуть дымя,
В печке, о которой все забыли.

Улыбался радостно отец,
Обметая ноги у порога:
— Эх, подброшу я ещё дровец! —
Был мороз, и снега было много...

Я от сна очнулась наконец,
Защемило бедное сердечко:
На погосте мой давно отец,
А весною выбросили печку.



*  *  *

Прощай, весна! Умолкли соловьи,
Поникли дерева в палящем зное.
Нас стороною ливни обошли,
Ошеломив весеннею грозою.

Безжизненна листва... А скудный цвет
Не радует, как встарь, кипенью белой.
И кажется, весны на свете нет,
Нет запаха цветов, сирени спелой.

Принёс бы дождик неба синеву,
Да выросли б подсолнухи на воле.
Но сушит зной зелёную траву,
Горячий ветер обжигает поле.



*  *  *

Не спрошу, где ты был,
Кого раньше любил,
Распахну свои руки, как крылья,
Снова будем вдвоём,
Пусть прольются дождём,
И любовь, и восторг, и бессилье.
Я совсем не ропщу,
Лишь прощенья прошу
За ревнивые мысли в разлуке,
Суждено так любить...
И тебя не винить,
Что судьбою мне посланы муки.
Я так рада их пить
И порою грустить,
Если ты исчезаешь куда-то.
Ах, как сладко любить!
Мне тебя не забыть!
Так зачем же считать виноватым.



*  *  *

Как хочется на поезде умчаться
В далёкую неведомую даль!
Как хочется в ночном купе качаться,
Навек забыв заботы и печаль!
Навек забыв глухое заточенье,
Суровых зим и лет палящий зной.
Сплошное беспросветное мученье:
Сидеть колодой летом и зимой.
Строптивое и молодое племя
Давно уж обогнало даль мою.
Когда же для меня настанет время,
Понять, зачем надеюсь и пою?



*  *  *

Зима — и лодка на приколе,
Застыла жизнь до вешних вод.
И на просторе, в чистом поле,
Снежинки водят хоровод.

Метель закружит и завоет,
Как в те далёкие года.
Завьюжит снегом и накроет
Деревни, сёла, города.

Пускай, как встарь, она резвится,
И строит снежные дома,
С лучами солнышка искрится
Снежинок белых кутерьма.

Пускай забудутся невзгоды
И все недобрые дела,
Чтоб, вопреки любой погоде,
Метель мела, мела, мела...



*  *  *

Уж целый ряд могил в кустах сирени,
И только память горькая хранит
Те лица, что уходят в тени,
А стержень жизни навсегда разбит.
Стучится болью день новорождённый,
Бьёт в сердце, как в разбитое стекло.
Но, может быть, ещё не побеждённой
Мне что-то важное исполнить суждено?
Не потому ли тратится в заботе
Душа истлевшая о близком и родном?
И вот она, исполнив всю работу,
Вдруг выпорхнет в раскрытое окно...



*  *  *

На склоне лет нам выпала судьба —
Изведать эти времена лихие.
Зовёт, зовёт вселенская труба,
Судить людей забывших о Мессии.

Вкусил двадцатый век запретный плод,
Забыв про страх перед всесильным Богом,
Не ведая, что бес его ведёт,
По всем идущим к пропасти дорогам.

И грянуло безумное: — Ура!
Мы в космосе! Мы реки повернули!
И ничего не поняли тогда,
Когда весной в Чернобыле рвануло...

И всё до основанья оболгав,
Всю нашу жизнь привычную разрушив,
Сто раз всех обманув и обокрав,
Оставит век страдающие души.



*  *  *

А что я вспомню в тот последний день?
Ведь он, увы, совсем не за горами...
Наверное, твоей измены тень,
Твою любовь с горчайшими дарами.

А может, вспомню давний свой успех,
Своих тщеславных радостей отраву?
Когда мне вдруг, как на голову снег,
Свалили непридуманную славу.

А может, вспомню плачущую мать,
Когда беда нас глыбой придавила,
Когда ушла из дома благодать,
А за окном так долго вьюга выла...

Я вспомню, вспомню горькую тщету,
Своих благих и не благих деяний,
И лишь тебе простить я не смогу —
Ни наших встреч, ни наших расставаний.



*  *  *

Отпущу тебя на волю,
Развяжу я узелок.
По истоптанному полю
Первый сыплется снежок.
Заметёт он наши встречи,
Тропки все запорошит.
Вот сверчок трещит за печкой —
Знать, зима уже спешит.
Дней погожих нет в помине,
Будет что? — не можем знать,
Нам с тобой, мой друг, отныне
Лишь былое вспоминать.



*  *  *

Когда любовь моя уйдёт,
То жизнь покроется как смогом,
Лишь ветер бед по всем дорогам
Тоску листвою разнесёт.
Голодным волком буду выть,
Но лёд в душе не растопить,
Не встрепенётся сердце вновь,
Когда уйдёт моя любовь.



ДРУЗЬЯМ

Сотворите уют,
Отогрейте мой дом опустевший.
Одиноко мне тут,
Поседевшей и вдруг постаревшей...

Уделю вам места —
Что понравится, то выбирайте.
Мне без вас маета —
Не бросайте меня, не бросайте!

Поделитесь со мной
И судьбой, и краюхою хлеба.
С неустанной мольбой
Я смотрю в это чудное небо!



*  *  *

Затянуло будни паутиной,
Мелочным невзгодам нет конца.
Только на деревьях первый иней...
Замираю, не сойдя с крыльца!

А ещё — извечная отрада —
Ворох ярких листьев на окне.
Тех, что были украшеньем сада, —
Больше ничего не надо мне.

Снова сердце сладостно трепещет
В светлый праздник осени — Покров.
Купол храма издалёка блещет,
Слышен перезвон колоколов.

И как песня юности далёкой —
Старый храм и золото икон.
Я стою несмело, одиноко,
Ставлю свечи и кладу поклон.



*  *  *

Тебе не нравится моя тоска,
Ты шутишь: «Хватит ностальгии!»...
Но времени всесильная река
Влечёт меня на берега другие.
Там нет тебя, там я — совсем не я,
Наивная и дерзкая девчонка.
Там посвист полуночный соловья
И утлая на берегу лодчонка...
О, памяти жестокая река!
Что делать мне, седой и безутешной?
Себя я вижу вновь издалека —
Той девочкой, наивной и безгрешной.



*  *  *

Опять пишу — лежит бумаг стопа...
Напастью тишина в мой дом вселилась.
А солнце светит, и в лесу тропа
Листвой опавшей вновь озолотилась.
О, как пройтись я по лесу хочу!
И в золоте листвы печаль развеять,
И, прислонившись к верному плечу,
В прекрасное и вечное поверить.
Последние деньки... Такая синь
В широком небе снова растворилась.
Сирени куст и горькая полынь
Вдруг утром первым инеем покрылись...
Собрав все силы, выйду со двора,
Пойду смотреть осенние красоты.
Уж птицам в дальний путь лететь пора,
А мне б стряхнуть насевшие заботы.
А может, подождать, и наконец
Мне улыбнётся счастьем бабье лето?
Природа, как невеста под венец,
И в золото, и в серебро одета...



*  *  *

Зима то придёт, то отходит.
Меняя свой чудный убор,
Угрюмою ведьмою бродит,
Тая в своем взоре укор.

И темень глухая примолкла,
Лишь ветер ведет хоровод,
Со звоном бросается в стекла,
Как порох, сухой гололёд...

Но ты в эту ночь непогодья
Ко мне, долгожданный, придёшь,
И, словно весны половодьем,
Мне сердце любовью зальёшь.



*  *  *

Когда-нибудь настанет грустный день,
Пред этим отступает всё иное.
Не встанет Солнце, и не ляжет тень,
Весенний дождь не отогреет поле,
Собьётся с круга вечный бег Земли,
Всё заскрипит раздавленной игрушкой,
Тонуть на море будут корабли,
И вспыхнет леса ближнего опушка...
В бреду горячем не постигну я
Загадку всех живущих вековую:
То кружит в танце гибельном Земля,
Иль, чуя смерть, о жизни я тоскую?



*  *  *

Уж полдень жизни на исходе,
Так что же гнаться за рассветом.
Печален при любой погоде,
Закат любви на свете этом.

За ним угнаться нет уж силы,
И он угас, как лучик света,
Ну, что ж, прощай, не жду ответа,
За всё тебе спасибо, милый!



*  *  *

Всё проходит, и это пройдёт —
Тешит мудрость царя Соломона.
Снег растаял, блестит гололёд,
И ручей зазвенел у затона...

Но, увы, никогда не пройдёт
Эта боль, пустота, заточенье.
Длится день, бесконечно, как год,
И в тупик загоняют мученья.



*  *  *

О любви, о жизни и о смерти...
А о чём ещё и говорить?
В глубину небесной Божьей тверди
Время сумасшедшее летит.

Что же ты меняешь на копейки
Золото осенних тёплых дней?
С пьяной «феей» на чужой скамейке...
Ты отрёкся от любви своей.

Бог с тобой! Живи своей судьбою,
Просто мне теперь до боли жаль
Наших чувств, растоптанных тобою,
И в душе гнездо свила печаль.


Источник: Г. Слёзкина. Распахну свои руки, как крылья. Белгород, «ЛитКараВан», 2015. Стр. 5-26




Виталий Волобуев, подготовка и публикация, 2016