ТАТЬЯНА ОЛЕЙНИКОВА

ОЖИДАНИЕ
Из книги «Провинциальный город» (2007)



БЕДА

Во сне кричит, что опостылел дом, —
Там каждый шорох — будто звон кандальный,
Как разговор надсадный и скандальный,
И тихо вроде, а в душе — содом.

Молчание и горький яд в крови,
Тоска в глазах по тайному свиданью,
И ложь, и ненависть, и горькое признанье,
Что в этом доме нет уже любви.

И оторопь: ты жил или не жил?
Жена не спит, она давно постыла.
Душа не вдруг споткнулась и застыла
Над пропастью, которая во лжи...

И этот дом — не дом теперь, а клеть,
Плен и ярмо. И жизнь — такая мука!
Что хочется от храпа умереть.
...Работа.
     Водка.
          Дом.        
               Фонарь.
                    Аптека.

2000

*   *   *
              М. Жураховой

...И ничего в помине нет:
Ни радости, ни муки...
Лишь только предосенний свет
И тишины протяжной след
Пред горечью разлуки.

И лес — как закадычный друг,
И горький посвист птицы,
И ветка, хрустнувшая вдруг...
Травой пропахло всё вокруг
По имени — Душица.

И вспомнится ли в декабре
Тот август, лес и травы?..
Как отдавались мы поре
Грибов. Той радостней игре
Охоты и забавы...

1987



*   *   *
                  З. Филатовой

От зари и до новой зари:
«Говори! Говори! Говори!..»

Не ослушалась. Заговорила.
Душу людям и слову открыла.

Только вдруг из кромешной ночи:
«Замолчи. Замолчи. Замолчи!..».

Тишине и молчанью внимаю —
И себя, как никто, понимаю.

Помню, как это было вначале.
Знаю, — чем разрывалось молчанье —
От зари и до новой зари...

2004



*   *   *

Дай Бог, мне жить неведеньем птенца
И называть своих друзей — друзьями.
Дай не познать нелепости изъяна
Ни в дружбе их, ни в душах, ни в сердцах.

Дай жить мне так, чтоб спор вести не с тем,
Кто пробовал уже на вкус прозренье.
Дай не почувствовать, чем пахнет разоренье
И пепелище замков на песке.

Дай жить, чтоб знать, что щедрость — не беда,
Что вовсе не наивность — вера в честность.
Надежду дай, когда уже всё тщетно,
Когда любовь теряю навсегда.

Дай Бог, мне жить, хмелея от разлук,
Трезветь от встреч и пить вино из фляги,
С друзьями быть теплее тёплых рук,
Что возложу на чистый свет бумаги.

1969



ДРУЗЬЯМ

Ты поёшь. Он поёт. Я пою…
Ах, какие мы песни певали! —
Нас послушать, — так и соловью
Не уступим!.. Да нас не слыхали.

Что поделать? Пока набело
Не написаны чёрные знаки,
Чтобы белому свету бумаги
Стало, как и земному, светло…

Ничего... Мы стоим на краю!..
Под крылами великой метели.
Мы взлетим. Мы уже полетели!
Ты поёшь. Он поёт. Я пою!

1984



*   *   *

Одиночество, одиночество,
Ляг под кустик, замри...
Говори, не пророчествуй,
Просто так говори...

Пусть травою щекочется,
Пусть поют соловьи...
Как немыслимо хочется
Верить в силы свои!

Вон на небе ни облачка!
Только пёрышком ввысь —
Самолётные росчерки
В тишине пронеслись...

А тебе! Словно не было
До тебя — никого!
...Весь израненный стеблями
Неба сон вековой.

1979



*   *   *   

Не забывайте меня, прошу.
Пока жива ещё, —
           не забывайте…
И гвоздь последний
Не забивайте
Мне в руку правую, —
Когда пишу…

Не убивайте меня, молю...
Пока дышу ещё, —
          не убивайте.
И гвоздь последний
Не забивайте
Мне в душу,
Выжившую мою.

1987



ПОЭТЫ

Посидели, посмотрели
Друг на друга. Не отвесть
Взглядов жадных. У свирели,
Что нам пела с колыбели,
Тоже ведь сердечко есть...

Посидели, помолчали
И расстались. Надоесть
Не успели. У печали,
Что была в самОм начале,
Тоже ведь тревога есть.

Мы дадим друг другу руки —
Ведь пора бы знать и честь!.. —
До свиданья. У разлуки
Горестной моей науки
Тоже ведь начало есть.

1978



ПАМЯТИ ДРУЗЕЙ

Мы все живём на этом белом свете.
На жизнь и смерть у нас одни права.
Но как нам выжить в этой круговерти
От Троицыных дней до Покрова?

Полынь, полынь, печальная трава,
Седая от рождения до смерти, —
Она одна сумеет нам ответить.
Склонитесь к ней, цветы и дерева.

Послушайте её немой ответ, —
Он горек на оставшиеся годы.
Когда своих друзей теряешь след,
Узнаешь вкус несбывшейся свободы.

Холмы земли взрастают на гробах,
И только горечь стынет на губах.

1997



ПЕСНЯ РАЗЛУКИ

Он поёт, словно пьёт
      серебристую влагу печали.
И свечами горят
      полунощные звёзды над ним.
Жизнь светла и прекрасна,
      когда она только в начале.
Жизнь светлей и прекрасней
      в свои распоследние дни.

Он поёт и поёт.
      И летит эта песня к рассвету.
И роса пробудилась —
      луга и поля утолить.
Время мчит, не спеша,
      от зимы к мимолётному лету,
Дождь осенний успеет
      июльское солнце умыть.

Он поёт. И душа этой песне
      внимает и плачет,
И летит вместе с ней
      в запредельную высь — в небосвод.
Ах, какая печаль!
      В этой жизни не будет иначе.
Ах, как горько и больно
      он песню разлуки поёт!..

2002



МОЛОДОСТЬ

То было время гонорарное.
Здоровье было — регулярное,
      То наша молодость была...
Тогда мы редко издавались,
Нам деньги в руки не давались,
      Зато душа в полёт звала.
Нам вечно не хватало времени
Для своего младого племени, —
      Но выросли — не сорняки.
А если беды подминали,
Нас дети наши понимали.
      Они у нас не дураки.
Не потому ли, не поэтому ль
Неловко было слыть поэтами
      И это звание нести?..
Увы, насмешливым народом
Поэт «рифмуется» с уродом
      И чокнутым, — что не к чести...
...Уж не пойти ли на попятную?
Найти бы где работу платную,  
      Да заработать гонорар?.. —
Но, слёзы в смехе растворяху,
Мы это всё послали... дальше. —
      Не обратили дар в товар.

2000



СТАРОСТЬ

Я не хочу тебя, старость моя...
Что ж подползаешь ты, день ото дня
      С каждой минутою ближе?
В зеркало гляну: ещё молода?
Но голова уже, вижу, седа
      Как я тебя ненавижу!
Старость моя!.. Далеко ль до беды?
Ты за собой оставляешь следы —
      Талии нет и — морщины.
Печень болит, а в костях ломота...
Где ты, былая моя красота?
      Где — табунами мужчины?..
Нет мне покоя ни ночью, ни днём.
Юность сгорела горючим огнём,
      Молодость — следом за нею...
Вот она, старости злая печать. —
Тут уже впору завыть, зарычать.
      Я сатанею...
И ничего не поделать уже,
У полстолетья стою на меже. —
      Сколько осталось?..
...Ладно. Не стоит роптать на судьбу.
Только видала тебя я в гробу,
      Чёртова старость!..

1987



*   *   *
           ...Соловьи монастырского сада,
           Как и все на земле соловьи...
                Игорь Северянин

Ничего мне от жизни не надо, —
Только б долгие встречи с тобой…
За оградой осеннего сада
Соловьям объявили отбой.

Что ж им, бедным, по этакой стуже
Горло драть — на ветру, в листопад?..
Улетели от злых и досужих
В край, где вечный июнь, говорят.

Но без них — неужели не слышно.
Как пронзительна и горяча
Осень — птицей бьётся над крышей?
Догорает в закатных лучах…

Ты прислушайся, — в шелесте клёна
Вечный трепет, и страсть, и полёт.
Сединой золотой осенённый
Он весенние песни поёт.

Пусть у ног твоих золото сада!
Пусть багрянец и солнце в крови!..
Ничего мне от жизни не надо, —
Только б выжили те соловьи!..

1987



*   *   *

Обниму, обойму, обовьюсь
Вкруг тебя повиликой-травой.
А при встрече с тобой изведусь
И приникну к тебе головой.

И услышу, как сердце болит
От ещё предстоящих разлук, —
Что тяжёлых и ласковых рук
Класть на плечи мои не велит...

Дай на волю от воли уйти
Да в неволю любви и тепла...
Скажут: «Вот, молодою была».
Скажут: «Вот, заблудилась в пути»...

...Я уже за себя не боюсь.
Лишь при встрече кивну головой.
Но шепчу: «Обниму, обовьюсь
Вкруг тебя повиликой-травой».

1978



ЗАБВЕНИЕ

Только б забвения выпить, —
      Потом уж не трогай...
Не удержать. Ты ведь знаешь:
      Я — чаша без дна.
Сколько идти нам с тобою
      Дорогой к острогу,
Если дорога разрыта
      И пропасть видна?

Вот и пришли!
      А навстречу распутье и камень:
Ты выбирай!..
      За тобою тот выбор пути.
Левая будет
      Дорогою лёгкою самой.
Правая — скользкая.
      Лучше б в обход обойти...

Сколько ещё  мне у камня
      Испрашивать силы?
Камень один...
      Пью терпения чашу до дна.
Знаешь ли ты
      Молчаливую пропасть могилы? —
Лучше б не знать...
      Я пойду — по прямой — и одна.

2000



ОЖИДАНИЕ

До будущей весны
Недоставало лета,
И листьев золотых,
И листопада.

Она ждала
Заката и рассвета
И вновь ждала
Рассвета и заката...

Она училась ждать,
Она училась
Взгляд отводить
От глаз неосторожных

И снова ждать...
А как сердечко билось,
Людей встречая,
На него похожих!..

1977



*   *   *

Всё это — мимолётности:
И горести, и болести,
И ветер, и погодушка,
И русая головушка...

И боль, и горе — минуют.
Погода нас помилует.
А русы кудри молодца
Снег-серебром покроются...

1987



*   *   *

День первый мой —
Как и последний мой...

Вселенная, мы встретимся с тобой
И не найду ни слова для ответа.

И будут звёзды там, над головой.
И будет свет... Но не увижу света…

1987



*   *   *

Всё будет потом, говорю,
Да, всё будет потом....
Как в час откровенья,
Когда мы на краешке жизни.

Да сбудется воля для нас
В каждом деле святом!
Да сбудется вещая речь
Терпеливой Отчизны!

Пусть будет недолог,
Но будет стремителен бег.
Бог помочь тебе,
Золотая моя колесница...

Да сбудется мир над тобой,
Дорогой человек!
Да сбудется сон вековой,
Что тебе между войнами снится.

1987



О ВРЕМЕНИ

Который час? —
Не спрашивай меня.
— Ты счастлив ли? —
В ответ тебя спрошу я.
И мы равны в ответах
Мы — родня.
Послушай пульс.
Он бьётся. Он бушует.
То кровь твоя
Течёт по рекам жил,
Шумит, шумит —
Отсчитывает время.
И каждый, кто
В своей эпохе жил, —
Всё так же
Ногу вкладывает
В стремя.
Который час? —
Что толку — час и век...
Всё для меня равно:
Секунда ль? Вечность?
А ты — чело,
Вершина, человек, —
Будь счастлив.
Пред тобою бесконечность.

1987



О ЗВЁЗДАХ

Над домом моим,
Где жила моя мама,
Над домом моим
И над всеми домами,
Где детство и юность
Мои прошли, —
Медведицы Ковш
Зажигал огни.
А там, в стороне,
На краю горизонта,
Манили, дразнили
Огни Ориона.
Но годы прошли,
И ноги в пыли —
И столько дорог
Подо мною прошли.
На небо взгляну...
И рукой махну, —
Раскинула ночь
Свою ширину.
Рукой махну,
Подмигну луне...
И дом далеко,
И Ковш в стороне.

1973



*   *   *

      Жить ради двух заплаканных детей,
читать им сказки, починять штанишки...
рассказывать про папу без затей, —
как про чужого папу, — что из книжки.

      И этот мир их будет осенять
своим дыханьем, как дыханьем леса...
Они ещё не скоро будут знать,
что мама их — поэт. Не поэтесса...

      Они пока в неведенье живут —
не дай им, Бог, пойти моей дорогой!
Ведь, если горлом кровь, — не нужен жгут.
Так и стихи...

1978



*   *   *

         Чую с гибельным восторгом…
                             В. Высоцкий

И, людским подчиняясь законам,
Буду пить, буду есть, буду спать…
А увижу друзей и знакомых, —
Стану в дом их к себе зазывать.

— Приходите, родимые, в гости.
Одиноко на этой земле.
Осуждать меня, милые, бросьте.
Хлеб да соль, да вода на столе.

Не зайдёте? Ну что же? Ну что же?..
И на это не будет обид.
Стану слушать до ночи, до дрожи,
Как Владимир Семёныч хрипит.

Эх, беда! Привередливы кони!
И дорога шальная. И боль.
По земным, по небесным законам
Я надеюсь ещё на любовь!

1984



ПИСЬМО ПОЭТУ

Скажи-ка мне, поэт А. В. МашкАра,
Мы доживём с тобой до гонорара?
      Когда же это времечко придёт? —
Тогда, быть может, Бог подаст, — с тобою
Увидим снова море голубое.
      Оно ведь только нас, конечно, ждёт...

Тогда искать мы спонсоров не будем.
Мне жалко их, они ведь тоже — люди,
      Их тоже надо как-то понимать:
У них не жизнь, а жгучая крапива.
Им денег может не хватить на пиво, —
      Коль каждому поэту подавать.

Но если доживём до гонорара,
Махнём с тобою сразу на Канары,
      Не будем думать, что попить-поесть...
Пока ж, мечтать никто не запрещает, —
     Не в Белый дом — с тобой нас приглашают
На презентацию в палату «номер шесть».

P. S.  

Да! Что ещё я забыла? Пожалуй...
Царскую шубу с плеча мне пожалуй,
      Злато-сребро на перста!..
Ладно. Давай помолчим, — не до смеха.
В сердце дыра, а в кармане прореха.
      И на душе — пустота.

О пустоте? — и ответить-то нечем.
Тяжесть в душе — это тоже не легче
      Да и об этом ли речь?
Будем латать и сердца, и прорехи.
Жизнь нам давно подала на орехи, —
      Только бы зубы сберечь...

Ах, как недолго же мы поцарили!.. —
В зубы нас били, под ноги — сорили,
      В душу плевали не раз.
Царство земное нам не по карману,
В Царство небесное — вроде бы рано.
      Но дуракам — не указ...

Вот и живём между адом и раем.
Песни поём. И до самых окраин —
      От хуторов до Кремля —
Слышится самое, что вне закона,
То, что не выбросить из лексикона, —
      Наше родимое — ...!

1997



ГОСПОДИ, СПАСИ И СОХРАНИ

Господи, спаси и сохрани!
Огради мой дом от разоренья,
Сыновей и внуков в эти дни
Пронеси от горя и сомненья.

О себе уже я не молю:
Дай лишь силы вытерпеть и выжить.
И когда беда под самой крышей,
Сохрани, прошу, семью мою.

Помоги нам, Боже милостивый,
Ангела-хранителя пошли, —
Снова я хочу семьи счастливой!..
И ещё — любимой быть — вели.

И когда мои иссякнут силы,
Стань опорой мужу моему,
Отведи подольше от могилы,
Хлеба вместо хмеля дай ему.

Роду моему не дай исчезнуть,
А меня пусть помнят сыновья.
Научи их выжить в этой бездне,
И тогда спокойной стану я.

2000



ЗАБОТЫ

От аванса до зарплаты,
От обновы до заплаты —
      Много ли пройдёт?..
Но была ещё надежда —
Будет новая одежда
      Впрок, на вырост, на везенье,
      На крестины, на рожденье
      И — под Новый год.

И была ещё забота,
Чтоб была у нас работа —
      Лучше б — по душе!..
Ну, а что душе пристало?
Чтобы ей светлее стало —
      От аванса до зарплаты,
      От обновы до заплаты —
      Сказано уже...

Ну, а если откровенно, —
Чтоб о самом сокровенном,
      О заветном чтоб?.. —
Чтобы дети не болели.
Чтобы им, на самом деле,
      Ни отчаянья, ни беды,
      Ни фальшивые победы
      Не пришли по гроб.

1989



НА ПОРОГЕ

Я бью тебе челом —
      прощай, двадцатый век.
Ты сжал меня давно
      в смертельные объятья.
Мне не поднять уже
      своих тяжёлых век.
Где взгляд один,
      там горе и проклятье.

Я знаю твой устав:
      шаг в сторону — побег.
Три шага — и душа
      бессмертна и крылата.
Я от тебя не жду
      ни серебра, ни злата:
Ведь я твоё дитя,
      мой ненасытный век.

Ты вынянчил меня:
      я ни во что не верю.
Кроил, лепил, кромсал:
      не вышло, — как хотел.
Я напоследок так
      дубовой хлопну дверью!
Что вздрогнешь!.. и начнёшь
      искать меня средь тел.

Я полечу туда,
      где вольные кентавры, —
В грядущие века
      свой направляют бег.
...Трубите, трубы, вслед!
      Гремите вслед, литавры!
Ещё три шага — и
      прощай, двадцатый век.

1998



СТАНСЫ

...Как у Христа за пазухой хотела
Но сердцу холодно и одиноко телу.
Чего ты ждёшь, бессмертная душа? —
У пропасти желаний нет предела.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

...Гадаю по ладони женской.
И голову склоню в смятенье:
Не будет райского блаженства.
Одно лишь адское терпенье.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

...Ищу красавицу. Напрасно.
Как поиски мои убоги!
Все эти женщины прекрасны,
Но, Боже мой, как одиноки!..
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

...Господи, дай мне ещё пожить!
Господи, жить хочу!
Дай мне голову приклонить
К родному плечу.

1994 — 2005






Татьяна Олейникова, Виталий Волобуев, подготовка и публикация, 2016