ЮЛИЯ РЯДИНСКАЯ

ТОЧКА ЗРЕНИЯ

Как только я повернула в подъезд, чьи-то сильные руки тут же схватили меня за талию и рванули в темноту. Я почувствовала, как кто-то большой прижал меня к себе, и тут же громадная ладонь закрыла мне рот и нос. Чувствуя, что задыхаюсь, я замычала и затрепыхалась в своих оковах. Человек ослабил хватку и низкий голос прошептал прямо в ухо:

— Будешь молчать — все кончится хорошо.
— Для кого хорошо? — еле слышно спросила я.
— Для всех, — веско пообещал голос.
— А если закричу? — все так же шепотом полюбопытствовала я.

Мужчина вздохнул:
— Придется тебя вырубить.

Услышав этот вздох, я почему-то перестала бояться. Но в этот момент его огромная лапа поползла вверх по моей ноге.

— Что вы делаете? — зашипела я.
— Как что? — удивился голос. — Насилую.
— Вы с ума сошли! Я думала, вы грабитель, — возмутилась я.
— Вот еще! — зашептали сзади. — Я никого никогда не граблю. Что я — нищий?

Держа меня одной рукой за талию, другой маньяк попытался стянуть с меня колготки. Колготки плотно облегали фигуру и не поддавались. Налетчик возился и громко сопел.

Я стала отбиваться. Однако мужчина крепко прижимал меня к себе, да еще приподнял над землей, так, что высокие каблуки сапожек едва касались пола. Кроме того, очень мешала шуба и сумка, выпускать которую мне не хотелось.

Насильник упрямо воевал с колготками и вдруг больно царапнул меня по боку.

— Уй! — запищала я. — Вы что, ногти не стрижете?!
— Прошу прощения, это заусенец. Я постараюсь поаккуратнее.
— Что значит «поаккуратнее»! — взорвалась я. — Вот сидели бы дома и себя в порядок приводили вместо того, чтобы на людей нападать!

— Да вы тоже хороши! — проскрипел мужик. — Понапялят на себя черт-те что! Это снять вообще невозможно.
— Вот и не снимай! — бросила я.
— Точно! — маньяк обрадовался. — Сейчас разорву!
— С ума сошел! — заорала я. — Ты знаешь, сколько эти колготки стоят?

И стала яростно пихать гада локтями. Тот закряхтел.
— Ну погоди, погоди, — сказал он. — Я тебе новые куплю. Договорились?
— А домой я в чем пойду? — рявкнула я, продолжая драться.
— Ну все, хватит! — мужик разозлился и встряхнул меня. — Насилуют тебя или как? Стой смирно, не то получишь!

Я покорно обмякла. Маньяк безуспешно пытался порвать на мне колготки. Еще бы! Семьдесят-то ден! Несколько минут я слушала громкое сопение, потом террорист, видимо, устал и зашептал мне в ухо:

— Слушай, может, ты сама их снимешь?
— Ну уж нет! — мстительно сказала я. — Ты маньяк, ты и разбирайся. — И демонстративно скрестила руки на груди.

— Тогда скидывай шубу! Быстро, — мужчина разжал руки, но только для того, чтобы через секунду прижать меня за плечи к стене. В темноте я не могла разглядеть его лица, видела только, как блестят глаза. Его руки нырнули под шубу и одним движением задрали юбку до самых подмышек.
— Вот так будет удобнее, — произнес маньяк удовлетворенно и тут же стянул до коленок колготки.

— Холодно! — заверещала я.
— Потерпи, — посоветовал мой визави. Придерживая меня коленом и одной рукой, он вынул что-то из кармана. Вещь металлически блеснула.
— Нож! — ахнула я.
— Тихо! — шикнул насильник. — Не нож, а ножницы.

Он наклонился и двумя щелчками перерезал колготки посередине.

Козел! — в отчаянии воскликнула я. — Что ты наделал, урод!
— Ну все, — сказал он тихо. — Теперь можно приступать.

Я похолодела. Маньяк прижался ко мне. Я услышала частое дыхание и почувствовала, как руки, ползающие по моему телу, дрожат. «Вот как прижало!» — подумала я. И тут все закончилось. Кольцо, стискивающее мою талию, разжалось. Маньяк отпрянул от меня, отвернулся к стене и горестно вздохнул.

Я быстренько натянула на ноги остатки колготок, опустила юбку и запахнула шубу. Мужчина не шевелился. Ничего не понимая, я обошла его сбоку. Насильник стоял, закрыв лицо руками.

— Эй! — позвала я. — Маньяк-террорист! Ты чего?
Послышался тяжелый вздох. Я потрясла его за плечо.
— Что случилось-то? Тебе плохо?
— А ты как думаешь?! — он опустил руки, повернулся ко мне и поглядел, как мне показалось, с упреком. — Каково мне, по-твоему, если я никого не могу изнасиловать? — с горечью сказал он.

Я растерялась.
— В смысле — не можешь? Ты ведь маньяк?

Он кивнул.
— Сексуальный?
— Ну, это уж смотря на чей вкус.

— Короче, ты — насильник? — продолжала я.
Мужик снова кивнул.
— Так в чем дело?!

Мой собеседник опустил голову.
— Я маньяк-неудачник, — тихо произнес он. — У меня множество жертв и ни одной изнасилованной.

Я опешила.
— Неужели ни одной? Но почему?
— Ни одной, — подтвердил он. — Поймаю, зажму в темном углу, а потом — пшик! Ничего не получается.

— А виагру какую-нибудь пробовал?
— Пробовал. Не берет.
— Так может, ты и не маньяк вовсе?
— Нет, я маньяк, — упрямо повторил он.

— Маньяк-ненасильник…
— Издеваешься, да? — с обидой проговорил мужик.
— Да нет, почему. Ты одновременно удовлетворяешь свою страсть к насилию, и в то же время не причиняешь никому особого вреда, если, конечно, не считать мои колготки.
— Да куплю я тебе колготки, успокойся!

— Слушай, а может, тебе к психологу сходить?
— Это еще зачем?
— Ну, так. Поможет, чем сможет. Например, выяснит, зачем ты этим занимаешься. Допустим, тебя девочки в песочнице совочками лупили…
— Не лупил меня никто!
— Ну, я ж для примера говорю. И ты с тех пор ненавидишь женщин.

Мой собеседник задумался. Я почувствовала, что замерзаю.

— Слушай, — сказала я, переминаясь с ноги на ногу. — Холодно тут, в подъезде. И, если честно, сильно в туалет хочется. Может, зайдем ко мне? Я кофе сварю.

Он удивленно обернулся ко мне.
— Первый раз жертва приглашает меня на кофе.
— Хочу быть уверенной, что мне возместят колготки, — съязвила я.
— Ну, идем.

Пока мы поднимались в лифте, я, наконец, смогла рассмотреть его получше.
— Слышь, маньяк, а ты симпатичный.
— А тебе не все ли равно? — отозвался он.
— Не скажи. Уж если тебя насилуют, то пусть хотя бы это будет интересный мужик.

— Вы, женщины, такие странные, — говорил он, пока я открывала дверь. — Мне вот без разницы, кого насиловать. Все равно обычно в темноте ничего не видно.
— Так до насилия у тебя не доходит.
— Ох, и не напоминай, — расстроился он.

Устроились на кухне.

— Слушай, — сказала я, наливая из турки кофе. — А, может, тебе бросить это все? Найти нормальную работу.
— У меня есть работа. Две ложки сахара, пожалуйста, и без молока. Я ветеринар.
— Ну надо же! — изумилась я.
— Что удивительного в моей профессии?
— В профессии ничего. Непонятно, как это сочетается с твоим вечерним хобби. Днем ты лечишь хомячков и собачек, а вечером насилуешь их хозяек.
— Хм, я об этом не думал! А вдруг кто-то из этих женщин и впрямь были хозяйками моих пациентов.
— Угу, — я сделала глоток из своей чашки.
— И у них после этого был нервный шок!
— А то! — я достала печенье.
— И после этого они вернулись домой, к своим питомцам.
— А куда ж им еще? — я подлила черепашьему доктору кофе.
— А ведь животные такие чувствительные!
— Еще бы!
— И после этого у зверей тоже случился стресс или даже депрессия!
— Конечно, — подтвердила я.

Ветеринар сидел, потрясенный своим открытием. Минут пятнадцать он молча смотрел в свою чашку. За это время я успела допить кофе, снять и выбросить ошметки колготок, помыть посуду.

Наконец, мой гость поднял голову.

— Спасибо за кофе. Мне пора. Да, — он порылся в кармане и выложил на стол несколько купюр. — Это за колготки. Хватит?

Я кивнула.

Уже на площадке он обернулся и спросил:

— А где вы работаете?
— В зоомагазине на Вяземского.

Он сокрушенно покивал и скрылся в лифте.

Вечером следующего дня я запирала на ночь магазин. В этот момент сзади раздалось негромкое покашливание. На ступеньках стоял ветеринарный маньяк.

— Добрый вечер. Я тут подумал, что надо бы вас проводить до дома. А то ходят тут всякие…

2019

Публикуется по рукописи

Олег Роменко, Виталий Волобуев, подготовка и публикация, 2019