ГАЛИНА СЛЁЗКИНА

КОГДА БЫ МИР ИНАЧЕ БЫЛ УСТРОЕН...
О стихах Михаила Рудакова

Есть большие истинно талантливые поэты, видящие главную драму человеческого бытия в глобальном несовершенстве мира, в котором мы живём. Для них это пожизненная боль души, и, по сути, главная тема творчества. Вот таким, я бы сказала, необычным талантом обладал ныне покойный белгородский поэт — Михаил Матвеевич Рудаков.

Читая его стихи, невольно обнаруживаешь суть его мировоззрения. Оно в том, что любое человеческое страдание — это не что иное как следствие того же глобального неблагополучия, о котором говорилось выше.

*  *  *

Когда бы мир иначе был устроен,
И справедливость в нём была отныне,
Он дал бы честь и славу всем героям,
А каждому иуде — по осине.
Но этот мир иначе не устроен.
Он, к сожаленью, тот же всё покуда.
И потому несдобровать герою,
А честь и славу в нём найдёт иуда.


Вот такую вопиющую несправедливость, несовершенство нашего бытия видит поэт и, отчасти, философ Михаил Рудаков. И это, безусловно, терзает его сердце. А другое стихотворение, более эмоциональное, задевает уже и читателя за живое.

*  *  *

Ах, какое звёздное сиянье!
Тишина торжественно парит.
Словно в этом грешном мирозданье
Больше нет ни смерти, ни страданья
И во всём гармония царит.
И на всём лежит печать смиренья.
Ни предательств, ни распятий нет,
Нет ни клеветы, ни униженья,
Только тихой ночи озаренье,
Только свет,
Бескрайний звёздный свет...

Автор как будто задаётся риторическим вопросом. А ведь на самом деле, всё так и есть. Просто в минуты счастья, в какие-то наполненные радостью периоды жизни, человеку свойственно забывать обо всех бедах мира. Может, это и хорошо! Иначе, жизнь была бы невыносима. Однако же, есть люди, то ли изначально наделённые горькой безрадостной судьбой, то ли обладающие сердцем, слишком мучительно переносящим не только серьёзные невзгоды, но и ничего не стоящие пустяки…..

Вот что пишет Михаил Рудаков в своей автобиографии: «По свидетельству моих родителей, тот день, когда я появился на свет, был не по-весеннему холодным. Особенным теплом не отличалась и вся моя дальнейшая жизнь»….

Однако, чтобы понять всю особенность и неповторимость его творчества, я решила здесь почти полностью привести его автобиографию 2004 года.

«Первые строки пришли ко мне совсем случайно. Они были о природе, о славном прошлом родной страны. Но серьезного внимания тогда душа моя на них не обратила. Рос я мальчиком очень впечатлительным, ранимым, весёлым и жизнелюбивым. Озорством и шалостью не отличался от своих погодков. Любил природу. С речкой Ублей, на берегу которой расположилась отчая деревенька, мог разговаривать часами, как с живым человеком, нёс к ней свои радости и боли. Любил купаться, рыбачить, наблюдать её весенние разливы. Зимой любил кататься на лыжах, коньках, салазках. Места для этого у нас было предостаточно: рядом с Бочаровкой завидные красивые холмы. И, конечно же, любил ходить в лес за ягодами, дикими яблоками и грушами, за тёрном и боярышником. Привязан к родному краю был безумно.

И вот когда в силу жизненных обстоятельств мне пришлось разлучиться с малой родиной, душевным страданиям моим, казалось, не будет конца. Тогда впервые душа моя заговорила стихами — искренне, горячо, мучительно. Тема была одна — отчая сторонка, где каждая травинка, каждый овраг, каждое деревце являлись сокровенными, живыми, священными существами и родными до боли. И когда я слушал «на чужбине» в исполнении Марка Бернеса песню со словами: «Хоть та земля теплей, а родина милей, милей — запомни, журавлёнок, это слово», — мои глаза застилали слёзы.

В армии по состоянию здоровья не служил. После возвращения в родные края работал скотником, заведующим бочаровским сельским клубом. Затем переехал на постоянное место жительства в Старый Оскол. Работал на промышленных предприятиях рабочим, художником-оформителем. После окончания Ряжского дорожного техникума — рабочим, мастером в дорожной ремонтно-строительной организации. И, конечно же, всё это время писал стихи, которые стали главной составной частью моей судьбы.

Был женат, однако семейная жизнь не сложилась, имею двух детей — сына Владимира и дочь Анну.

Мое жизненное кредо — честность, добросердечность, сыновнее отношение к земле русской. Примером для меня всегда была и есть совесть человеческая».


*  *  *

Родимый дом, тебя давно уж нет.
В пустой ночи лишь ветер плачет глухо,
Лишь три звезды пригрезятся за вьюгой,
Как три окошка, где не гаснет свет.
Калитка прямо в поле и крыльцо,
Вечерний сад, где птицы суетятся,
В печи огонь и мамино лицо
В который раз пусть нынче мне приснятся.
В который раз пускай приснится мне
Отец с его улыбчивой душою
И старый самовар, а на стене
Стук ходиков над светлой тишиною.
Былые дни... За далью трудных дней
Их моё сердце бережёт всё строже,
И отчий дом с годами всё дороже
И всё священней в памяти моей.

Если в биографии с откровенной болью говорится о тоске по родным местам, которые в силу каких-то роковых обстоятельств пришлось надолго покинуть, то стихотворение, приведённое выше — это воистину крик души. Крик неуёмной боли, горькой тоски обо всём том, чего давно уже нет.

Нет родимого дома, нет прежней жизни…. Читая это стихотворение, невольно думаешь о том, что это, в сущности, обычный сюжет. Вырастая, молодые люди, как правило, расстаются и с родным домом, и с родителями. Ищут свою дорогу в жизни, устраивают свою судьбу. А безоблачное начало жизни остаётся в памяти, как самое светлое, хоть и чуточку грустное воспоминание. У Рудакова же всё стихотворение пронизано драматическими нотами. Все, до последней тонкости описанные детали прошлой, утраченной жизни; мучительная жажда увидеть всё это хотя бы во сне… Вся эта болезненная эмоциональность стихотворения наводит читателя на мысль о том, что потеряв родимый дом, лирический герой не обрёл ничего взамен. И потому душа его исполнена сиротства и неприкаянности.

*  *  *

А время течёт, утекает
Рекой, что не ведает брода;
Над гладью зеркальной взлетают
Там вовсе не птицы, а годы...
Кружат высоко, недоступно
В немеркнущих далях вчерашних,
И души выносят на суд нам —
Не чьи-нибудь души, а наши.

Печальная получается картина: жизнь проходит, течёт, как река, и нет в ней ни смысла, ни радости… Лирический герой, Михаила Рудакова бредёт по ней, будто философствующий странник.

А вот что пишет он в другом стихотворении, будто пытаясь что-то объяснить то ли читателю, то ли самому себе:

*  *  *

Нетерпелив я был и тороплив
И многого я в жизни не дождался.
Вот и сегодня в дальний путь собрался,
Ушёл и двери в доме не закрыл...
И будет дождь хлестать в моё окно,
Что, как и прежде, мною не закрыто...
И будет вьюга там кружить сердито.
Вернусь — а в доме снегу намело...

Но, увы! И в этом, и в других стихах та же боль о прошлом, та же рефлексия:

*  *  *

          Сестре Нине

В тридевятом чудном царстве,
Там, где лето не кончалось,
Тихо, будто бы случайно,
С нами детство распрощалось.
Лишь сквозь долгие метели
В занесённый снегом вечер
«На златом крыльце сидели...»
Донесётся издалече.
«На златом крыльце сидели
Царь, царевич и другие...»
Закружатся карусели...
Встанут кони расписные...
Но ни летом, ни зимою —
Сообразно чьим канонам? —
На крыльцо то золотое
Возвратиться не дано нам.

Михаил Матвеевич Рудаков — автор шести сборников стихотворений: «Лежала жизнь, как долгая дорога...», «Красный свет», «Цветы в ночи звучали», «Я открою настежь окна», «Когда бы мир иначе был устроен», «Среди добра и зла», которые вышли в Белгороде и Старом Осколе. Член Союза писателей, талантливый поэт. Однако, во всём его творчестве чувствуется какая-то загадочная надломленность. Какая-то, воистину лермонтовская печаль тяготеет над всем его творчеством. И уж этого никак не оправдаешь мелкими житейскими неурядицами. Как бы то ни было, а горести личной судьбы, так или иначе оставляют свой отпечаток на творчестве даже самого талантливого автора. А на плечи Рудакова легло, как видно, немало горестей. Достаточно утраты и родного «гнезда», и неустроенности личной жизни. Да ещё «состояние здоровья», о котором сказано как бы вскользь. Возможно, именно это, условно выражаясь, «стечение обстоятельств», и сложило его судьбу, его горькую философию несовершенства окружающего мира. Все эти домыслы усугубляются несвоевременным уходом из жизни. Всего пятьдесят пять лет прожил талантливый поэт на этом свете, который принял его не очень ласково. Хотя написать он успел немало.

В заключение хочется привести одно стихотворение, которое, в какой-то мере подводит итог всему пережитому:

*  *  *

Лежала жизнь —
Как долгая дорога
Во мгле прошедших
И грядущих лет.
И счастья
Не хватало всем у Бога,
Создавшего для счастья
Белый свет.
В толпе людской
И я там шёл устало,
Прощал врага
И друга не прощал.
На том пути,
Скопив грехов немало,
С высокой скорбью
Душу повенчал.


2016





Виталий Волобуев, подготовка и публикация, 2016