ЮРИЙ ШУМОВ

НЕИЗВЕСТНЫЙ СОЛДАТ
Из книги «Плач» (1993)

ЗЕМНОЕ ВРЕМЯ

Мой пульс —
Мое время —
Во мне...


ПЕРЕСВЕТ

Перед тем,
Как насмерть бился,
Перед тем,
Как пал с коня, —
Крепко,
      с верой
              помолился
За себя.
И — за меня.


ГОЛОС

1.

...И звезда обожгла меня взглядом,
И душа к небесам потянулась.
Не убит я тяжелым снарядом,
Это просто земля содрогнулась.

Это просто земля уходила
Быстро, быстро — уже не угнаться.
Это мама слезу уронила...
Я кричал...
И не смог докричаться...

2.

Не в сырой бы земле мне
                                     лежать,
Мне бы маму родную
                                     обнять.
Только руки мои
                        перебиты
И корнями дерев
                        перевиты...


ФРОНТОВИК

В День Победы он «горькую» пил.
За братьёв отомстить поклялся.
Кулаком в грудь неистово бил
И — качался...

А потом за сады пошагал,
Падал в травы — не жалко обновы!
Рукавами слезу вытирал —
Не дай бог, чтоб увидели вдовы...

А когда майский день погасал,
Он угрюмо сидел на поляне,
И курил, и так тяжко вздыхал.
...И медали звенели в кармане.


ПЛАЧ
                       В. А. Санину
1.

Ты же был сильным, Иван.
Как ты погиб на чужбине?
Птиц улетел караван.
Стынет рубашка на тыне.

Все холоднее туман.
Бродят вороны по полю.
Где ты, мой добрый Иван,
Встретил недобрую долю?

Из-за далеких полян
Ветры нерадостно дуют...
Видно, правдивых, Иван,
Пули и смерть не минуют.

Ты же был сильным, Иван.
Как ты погиб на чужбине?
Птиц улетел караван.
Стынет рубашка на тыне.

2.
                      Б. И. Почупайло

О скалу ударился прибой.
Встал солдат, очнулся ото сна.
Он поднялся — молодой, живой.
И пошел домой. Была весна.

Долго, долго он село искал...
Та же горка, та же речка вьется.
Дома своего он не узнал,
Лишь, как прежде, верба у колодца.

И пошел тогда он по полям,
По полям полынным вдовьих мук...
Он смотрел, как черная земля
Падала из теплых женских рук.

Л в глазах у женщины туман,
Что на век от горя постарела.
Не узнал жены своей Иван —
Лет-годов немало пролетело.

Он подняться женщине помог,
А она к груди его припала...
И понять Иван никак не мог,
Отчего так женщина рыдала...

3.

— Иван — головушка, туман...
О чем задумался, Иван?

Ты видишь, где закат кровит:
Там кум убит и брат убит,
В буфете «Русская» стоит,
Немного выпыо... Эх, горчит...
В кармане пачка сигарет...
Но кума нет и брата нет.
Озноб в душе, озноб в душе.

...Все трое мертвые уже.


ЗОЯ

От мороза платьице трещало,
Иней опадал с покатых плеч.
У России ты взяла начало,
И слова разили, как картечь.

Ты своим мучителям сказала:
— Жизнь отнять — не Родину отнять!

У России ты взяла начало,
И Россия плакала, как мать.


* * *

Печально слушать
Шелест крон —
Далекое напомнил он:
Здесь был разгромлен
Медсанбат, —
Здесь каждый лист упавший
Свят!


РОСИНКА

На рябине старой у окна
Алая росинка — каплей крови.
А вокруг такая тишина,
Что душа заходится от боли.

Дядя мой рябину посадил...
На войне погиб, но победил.
Он домой однажды приходил
И росинку эту обронил...


* * *

Он уходил туда,
Где билась Русь,
На повороте только обернулся
И прошептал:
«Вернусь... Клянусь...»
Да так за сорок лет
И не вернулся.

Жена все ждет, —
Полынь цветет...


ВДОВА

1.

А в доме совсем небогато.
Портрет на беленой стене.
И смотрит с него виновато
Любимый. Пропал на войне.

На фото он в белой сорочке,
Что дарена юной женой.
И знать только ноченьке-ночке,
Как холодно, горько одной!

Но ждет она, выплакав очи,
Сегодня, вчера и всегда...
Как медленно тянутся ночи,
Как быстро уходят года!..

2.

Вдовье поле, вдовье поле.
Вдовье счастье вдовьей доли.

То ли застит пот глаза,
То ли горькая слеза.

Солнце поднялось в зенит.
Прилегла в тени ракит.

Взгляд сквозь ветви в синеву.
...И вдохнула сон-траву.

Ей приснился муж... живой,
Белозубый, молодой.

Вдруг проснулась и вскочила.
Где же муж?.. И где могила?

И пошла под зноем в поле.
Вдовье счастье вдовьей доли...


РАТЬ

Как возвращаются закаты,
Вернутся павшие солдаты.
И будут весело шагать,
Но будет страшной эта рать.

Кто отсиделся — жить сумел,
Заставят, чтоб в глаза смотрел.
И будет взгляд из-под бровей
Страшнее тысячи смертей!

Фронтовикам в глаза взглянут —
И без вопросов все поймут.


НЕИЗВЕСТНЫЙ СОЛДАТ

Не встречались...
И не простились
Там,
Где холмик осел в буерак.
И горючие слезы
Скатились
Мне в ладонь,
Что сжималась в кулак.


* * *

На полях невспаханных,
Где цветы не сорваны,
Там в одних объятиях
Соловьи да вороны.

Кто лежит под звездочкой,
Кто лежит под крестиком.
Мне бессонной ноченькой
Больно за ровесников...


* * *

Вспоминаю удар,
Как таран...
Как горел бензобак
И бурьян.
Черный дым
Мою душу разъел...
Я, оставшись живым,
Онемел.

Вспоминаю:
Горел я в огне
На своей двадцать пятой весне.
В день рожденья!
С тех пор и во сне
Догорает
Рубашка
На мне...

Коль во сне
Мне придется кричать,
Разбуди,
Чтобы смог замолчать
Я проснусь,
Все уйдет, отболит
И рубашка на мне —
Догорит...


* * *

Окровавлен
          тяжелый
                    бушлат,
На крапиве
           лежу сиротливо,
А напротив
           наводит взгляд
Черный ворон.
И смотрит правдиво...


МОЯ ДЕРЕВНЯ

Моя деревня на Руси
Раскинулась на воле,
И звезды свой роняют свет
На семь дворов и поле.
Там под горой ольха стоит,
А под ольхой —
Криница.
Не всем,
Ушедшим на войну,
Вновь из нее напиться.
Но, для Победы все отдав.
Там знают цену воле.
Там на краю села солдат
Окаменел
От боли...


Источник: Шумов Ю. В. Плач. Стихи. «Крестьянское дело», Белгород, 1993. Стр. 4-20

Художник Владимир Кутявин

На страницу Юрия Шумова

Виталий Волобуев, сканирование оригинала, подготовка и публикация, 2024