Ровно десять лет назад это было. В какой-то газете я писал о том, как гнался однажды за Мефодичем по улице и сильно запыхался, пока настиг. Чистая правда: смотрю однажды  -  идет по своим делам, нарезает в характерной манере. Шажок у него мелкий, но частый – топ-топ-топ – и вроде никуда не спешит, а  всюду поспевает.

Мне тогда  поговорить  о чем-то с ним приспичило. Ну, думаю, ничего,  догоню старичка, никуда  он не денется. И пошел следом. Иду вроде бодро, а расстояние не сокращается. Прибавил шагу – тот же результат. Что за чертовщина, сам себе думаю, или у него моторчик  там спрятан? Пришлось перейти на мелкую рысь, только так и догнал. Конечно, упыхался – годы-то уже не те. А Мефодичу  тогда аккурат 75 стукнуло, ровно на четверть века старше. И что самое удивительное: сегодня он не то рысью мелкой  -  даже галопом в три креста недостигаем. А что вы хотите:  я  же на десять лет постарел, а  он – всё такой же неугомонный.

Сам себе покоя не даёт и других теребит постоянно. Мы рядом живем, частенько видимся, когда он со своей спутницей неразлучной, лучезарной Раисой  Егоровной променад вечерний  делают. Как-то встречаемся, он с укором спрашивает:

- Ты почему перестал работать?   Вчера шел – света нет в окне, позавчера смотрел – тоже не горело. Чем занимаешься?

Кабинет домашний, где я ночами пытаюсь найти нужные слова, чтобы в строку вставить, окнами выходит во двор, свет издали видать.  Мефодич частенько отмечал  мои  ночные бдения:

 Такой человек: сам пашет, как ломовой, и   других раззадоривает, только этим фактом заставляет хоть что-нибудь делать. Меня, например. На него глядючи,  просто стыдно дурака   валять, без дела шляться из угла в угол, размазывая сопли по небритым, отекшим от пьянки щекам – я гениальный, меня  не понимают, но я еще всем покажу и так далее. В чем проблема! Бери и кажи, кто тебе  мешает? Садись за стол, сиди  и пиши, коли писателем назвался. До боли в спине, до ломоты в  суставах  на пальцах, которые  опухать начинают  от  тяжелой каторжной работы. Точно - хуже каторги!  С той хоть убежать можно, а от рукописи  куда  убежишь, ежели она тебя цепями прихватила намертво?

       В этом смысле Владислав Мефодьевич  -  настоящий каторжанин. Пишет много. Лучше сказать   - пашет да прямо по целине, поднимая порой пласты  до него почти не тронутые. Это сегодня «Серые великаны»   любителям  остренького не сильно перчеными кажутся. Тридцать лет назад было в самый раз,  у власть тогда имущих аж в носу  свербило.  Даром, что ли,  из Курской губернии, где директорствовал в сельской школе, пришлось эмигрировать на Белгородчину? И  за  «Белые берега» шишки собирал.  Что не удивительно: как люди жили  под немцем в оккупации  - эта тема  в нашей литературе не сильно почитаема,  Шаповалов только шевельнул   пласт, а уже столько шума вокруг.  Но у него, в случае чего, всегда отдушина имеется – книжки для детей. Нырнул туда, прикинулся «детским» писателем, и не достанешь его ни с какого боку. Красота! Тишина, покой, весь в  медвяном звоне читателей-почитателей, а сам при этом   что-то себе думает и наверняка   в столе интересная рукопись таится до поры, до срока.

Дружеский шарж Сергея Расковалова

Мне лично не нравится его публицистика. Скандальную «Звонницу», где главный редактор душу отводит по поводу причин временного отсутствия в кране воды,  считаю местами даже вредоносным делом. Но как бы ни было,  сие собрание антиеврейских  сочинений -  реальная вещь. И уже то издателю журнала в плюс можно поставить, что он  заставляет, если только не умышленно провоцирует    читателя, чтобы тот мозгами шевелил. Там нигде не сказано, что     с позицией авторов журнала надо соглашаться во всем. Как раз наоборот! С  ними  можно и нужно спорить, критиковать за однобокость взгляда, граничащую с примитивизмом, можно  возмущаться, ругаться –   кому что сподручнее. Дискуссия, однако!  А вот это  очень  даже хорошо, что в обществе есть повод обменяться мнениями. Не будь «Звонницы», и повода не было бы.

 Владиславу Мефодьевичу Шаповалову на прошлой неделе в Круглом  зале  «Белого дома» торжественно справили 85-летний юбилей. Поглядел на цифры и подумал: это же бесконечность «на попа» и пятерка с боку. Метафорично говоря, и  к вечности близко, и пройденный путь прошел «на отлично».

  Отрадно, что труд писателя отметили высшей наградой области – медалью за заслуги перед землей Белгородской. Заслуги есть, с тем даже заклятые друзья спорить не станут.  А как ты всё  учтешь, чем труд писательский измеришь?  Он, может,   на целый орден напахал во славу Белогорья, но разве ради того за столом письменным почти полвека отсидел, не разгибаясь?      Губернатор, вручая юбиляру награду, хорошие  слова сказал. Евгений Савченко  на днях на Алтай летал, побывал на родине Василия Шукшина. Произвело, говорит, сильное впечатление:

«Ходил по его родному селу, разговаривал с людьми, которые там живут, был в его школе. Как нам его не хватает! И сегодня   с глубоким удовлетворением говорю о том, что у нас есть свой Шукшин – Владислав Мефодьевич Шаповалов. Я уверен, что придёт время, когда белгородцы будут так же гордиться Шаповаловым, как алтайцы – Шукшиным, как мы гордимся Косенковым. Сегодня Владислав Мефодьевич среди нас. Но я очень хочу, чтобы он был и в каждом из белгородцев. А для этого у меня одно пожелание: давайте читать! Читать и перечитывать произведения Шаповалова. Давайте познавать простоту и глубину житейской мудрости через удивительные слова его прозы».

 Владислав Мефодьевич! Примите и от нас наилучшие пожелания. Много прожито, но много и сделано доброго, этого у вас не отнять. От всей души: долгие вам лета! А уж там - что Бог даст. Но  очень хочется верить, что он вас не обидит.    

Владимир БАБИН  

Добавить материал