В огромности опустошённой ночи,

среди тупых бессонниц,

на минуту забылся я

и сразу ты — живая,

такая мокрая от бьющейся волны,

ко мне пришла...

И я, оцепеневший,

на миг умолк,

не в силах сам признаться,

что я так долго убивал в себе

такой родной,

такой далекий образ...

А ты смотрела долго, удивленно

на сразу оробевшего меня...

Но миг прошел,

и я сказал — прости,

за то, что врал,

что позабыл твой голос,

твой влажный взгляд

и рук прикосновенье...

Мы сблизились,

но нас волна накрыла

своей шипящей,

мутноватой пеной,

и я от холода ее

проснулся...