Степан часто выпивал и любил смешивать водку с пивом, иногда даже прямо в стакане. Из-за этого он становился веселым и драчливым, так что несложно догадаться, что Степан являлся постоянным посетителем травмпунктов города и районного отделения милиции. Серега, как и Степан, нигде не работал, но выпивал редко. Зато когда позволял себе расслабиться, делал это с неповторимым размахом. Благо, средства позволяли, ведь Серега занимался угоном дорогостоящих автомобилей. Жанна, которую на самом деле звали Валентиной, часто участвовала в редких загулах Сереги, но он ее никогда не узнавал, потому что все проститутки для Сереги были на одно лицо. Клавдия Андреевна, напротив, за всю свою жизнь познала лишь одного мужчину – своего мужа Петра Петровича. Поэтому, когда она стала тещей, сразу выплеснула всю нерастраченную любовь на своего зятя. Удивительно, почему ежедневные, по-матерински добрые советы и замечания Клавдии Андреевны, вперемешку с сочувственными высказываниями о низком уровне доходов того самого зятя, довели его до алкоголизма. У Романа тещи никогда не было, наверное, поэтому он так хорошо играл на бильярде и часто выигрывал крупные суммы. Пашка же крупные суммы проигрывал, хотя даже кий в руках не умел держать. Он очень любил игровые автоматы, и жена, видимо из-за ревности, выгнала Пашку из дома. У человека под номером 5711 в последнее время вообще дома не было и про него мало что известно. Зато об Иосифе Альбертовиче, бывшем губернаторе, известно практически все. И это – благодаря местной прессе, разделившейся во время выборной кампании на два непримиримых фронта. Незадолго до выборов на поверхность всплыли все благородные поступки и добрые дела Иосифа Альбертовича, а вслед за ними его существующие и несуществующие болезни, финансовые махинации, любовницы и любовники. Именно ввиду наличия любовниц, и в особенности любовников, Геннадий, который в период работы на кирпичном заводе потерял два пальца и приобрел позвоночную грыжу, проголосовал против Иосифа Альбертовича. А вот Валентин Валентинович голосовал «за». Это и понятно. Ведь в отличие от Геннадия он приобрел, а точнее, раскрутил успешный бизнес, не забывая при этом безвозмездно помогать городу. Городу, в котором все они, такие разные люди, строили каждый свою жизнь. Но все-таки их всех объединял один человек – говорливый улыбчивый Митрофаныч. Одетый в свою извечную выгоревшую камуфляжку, он каждое утро выходил с метлой и мешком в руках убирать тротуарные дорожки, спокойно дремавшие между надгробий этих разных людей.

                         01. 09. 2007

Юной богеме посвящается

Адажио

Тишина, завладевшая миром, стала пробираться в голову Амебина и раскачивать под ним пол. Спасаясь, он достал из кармана пакетик, забил «беломорину» и закурил. Голова сразу как-то посвежела, и он осмотрелся. Густой мрак делал комнату невероятно огромной и пустой. Только незашторенное окно висело в этой пустоте. 

Амебин втянул горячий душистый дым в легкие и начал рисовать на висящей вокруг черноте тлеющим угольком папиросы, как будто приросшим к его пальцам. Это Амебина развеселило, и он улыбнулся. Потом вдруг опомнился: «Чего это я смеюсь, мне сейчас так тяжело, и вообще, я ведь страдаю. Не до смеха».

Сизый густой дым принялся обступать Амебина со всех сторон, превращаясь в змеящихся фантомов. Непрошеные гости потянули к Амебину свои бесплотные пальцы, пытаясь задушить. Дыхание перехватило, и Амебин, наконец, выдохнул, отчего фантомы развеялись.

С каждой последующей затяжкой дым делался все горячее, пока не стал нестерпимо жарким. Докурив, Амебин уставился в окно, но, не обнаружив там ничего интересного, потянулся за стоявшей рядом гитарой. Он принялся ласкать струны своей верной подруги, извлекая какую-то печальную мелодию.

Жизнь баловала Андрея Собакина. С детства он был окружен опекой зажиточных родителей и, как следствие, не испытывал нужды ни в чем, что требовалось ребенку. Да и после, когда специально купленный за границей ростомер был испачкан последней надписью: «Андрюша 16», тяжелые испытания все не торопились врываться в жизнь Собакина.

Он без особого труда поступил в престижный французский вуз, где окончательно убедился в беззаботности жизни. Потом как-то сама нашлась работа с высоким заработком. Плечи Андрея были свободны от того груза жизненных неурядиц и стрессов, который прочно повис на большинстве окружающих людей. Отсутствие проблем в очень скором времени стало вызывать скуку и чувство нереализованости.

Как-то в один из обычных вечеров, мучаясь в своем кресле, Собакин понял – ему необходимо захватывающее и опасное любовное приключение. «Почему бы и нет, – думал Андрей, – я красив и умен, а с деньгами вообще никаких проблем». Сразу вспомнились институтские годы с их амурными победами, и жизнь закрутилась.

Сначала Собакин присматривался к обстановке, готовил почву, но искра в душе разгоралась все сильней. Глаза его приобрели теперь лукавый блеск. Встречая где-либо красивую женщину, он непременно оглаживал ее взглядом, а если тому способствовали обстоятельства, с удовольствием затевал легкий флирт.

Но все это было вроде аперитива. Собакину требовалась серьезная афера, и он решил махнуть на курорт, дабы там снискать славу на любовном фронте. Андрей отпросился на работе на десять дней и взял путевку. Выбор пал на российский Кавказ. Заграничные курорты получили отставку в силу того, что с отдыхающими там потенциальными жертвами мог возникнуть языковой барьер да еще несовместимость менталитетов. А приличных заведений и на родном Черноморском побережье хватает.

Сборы чемоданов, такси, аэропорт и наконец Собакин здесь. Дышащая свежестью спальня, мрамор балконных перил, а за балконом – наполненная мудрым шелестом прибоя бухта, белые яхты у причала, и чайки кричат.

Охоту Собакин начал на следующее утро после приезда. Выйдя на завтрак, он обвел взглядом трапезную и удовлетворенно улыбнулся. Все, без исключения, отдыхающие здесь женщины были как на ладони. Как почти все дорогие пансионаты, этот насчитывал всего десятка два номеров, поэтому людей было немного. Собакин сел на свое место, пододвинул тарелочку с фруктовым салатом и принялся завтракать, попутно проводя более глубокое изучение женского контингента. Когда он вернулся в номер переодеться на пляж, для него все было ясно.

Большая половина дам была вычеркнута из списка сразу же. Отчисление здесь проводилось по двум категориям. Первая – возрастная: сильно молодые и сильно старые, как это ни печально, сошли с дистанции и остались ждать счастья на обочине дороги любви. Во вторую категорию вошли те обитательницы пансионата, кому стукнуло в голову притащиться на море с мужьями. Не сказать, что Андрей испугался этого препятствия, просто наличие рядом мужа может погасить в женской душе порыв к запретной любви, какой бы силы этот порыв не был.